Андрей открыл глаза и увидел ярко-голубое небо с редкими облаками и парящими чайками. Солнце слепило. Впереди простирался безграничный океан, волны вздымались одна за другой, разбивались о берег в пену и с шипением уползали обратно. Погода была чудесной, пляж безлюден и чист, не видно ни единого человеческого следа, как в дикой природе. За песчаным бугром возвышались кокосовые пальмы с тонкими стволами и кронами, похожими на зелёный плюмаж.
Свежий ветерок холодил тело. Андрей почувствовал запах соли и водорослей, вдохнул полной грудью и рассмеялся. На песке лежала бело-голубая доска для сёрфинга, лёгкая и прочная, самая лучшая доска. Он поднял её, зажал под мышкой и, увязая в мокром песке по щиколотку, побежал к океану.
Вода была на удивление тёплой, почти как в ванне. Андрей окунулся, лёг на доску животом и стал сильно грести против волн. Заплыв на приличное расстояние, он сел на сёрфборд и стал напряжённо смотреть вдаль, ожидая хорошую волну. Пора!
Андрей вскочил и, удерживая равновесие на полусогнутых ногах, заскользил по воде, сделал несколько поворотов.
– Йохо-о-о! У-у-у!
Полёт, восторг, адреналин!
Его вынесло на берег, и Андрей снова заплыл дальше линии прибоя, заскользил, ликуя от восторга. Ему повезло попасть в трубу и оказаться в самом сердце волны. В лицо летели солёные брызги, вода переливалась всеми оттенками синего и зелёного, звуки стали приглушёнными, чувства обострились.
Он удержался на ногах, выехал из трубы и вдруг заметил акулу, огромную, с конусообразной головой, белым брюхом и рядами острых зубов.
– Давай, давай, греби сюда! Шевели плавниками! – закричал Андрей, смеясь. Он не испугался, опасность лишь щекотала ему нервы.
Акула сделала круг. На расстоянии вытянутой руки промелькнуло гладкое тело, на Андрея в упор уставился чёрный, как будто стеклянный глаз без проблеска мысли, глаз тупого и безжалостного существа. Андрей потерял равновесие и упал с доски.
Акула выгнула спину и атаковала. Набросилась на него, сомкнула челюсти на запястье и потащила под воду.
– Хижина! Закат! Балалайка! – завопил Андрей.
В горячке он не почувствовал боли, только с изумлением увидел, что вода вокруг стала красной. Он рванулся, выдернул из пасти акулы истерзанную руку и изо всех сих стал грести к берегу.
Акула снова приблизилась и отплыла, чтобы совершить новый бросок. Андрей почувствовал лишь толчок, как будто не сильный, но с вытаращенными от ужаса глазами увидел вместо ступни рваную рану, из которой расходилась по воде кровь.
– Хижина! Закат! Балалайка! – закричал Андрей.
К нему стремительно приближались ещё две акулы. Запах крови привёл их в бешенство, они не стали кружить, изучая жертву, не принюхивались, а беспорядочно заметались, терзая Андрея и не успевшую увернуться первую акулу на куски. Он закричал. Резкая боль ударила в сердце, Андрей больше не мог двигаться, не мог дышать. И отстранённо, как будто со стороны, увидел, что тонет в красной от крови воде, среди лихорадочно снующих акул.
«Сегодня понедельник, четвёртое августа. Поздравляю с началом рабочей недели! – трещал из динамика голос радиоведущего. – Для тех, кто только что проснулся и ничего не помнит после выходных, сообщаю, что на дворе две тысячи семидесятый год. С вами радиостанция “Юмор ФМ" и его ведущий…»
Назар выехал за город и нажал кнопку на руле – радио замолчало. Сегодня предстоял напряжённый день, впрочем, когда они, эти дни, были спокойными? Компания строила вакуумный тоннель для сверхзвуковых поездов, Назар всё рабочее время проводил на объекте за городом, сросся с оранжевой каской и даже во время обеда забывал её снять.
– Позвонить брату!
Ту-у-у. Ту-у-у. Ту-у-у… – загудел динамик.
После шестого сигнала включился автоответчик: «Привет, это Андрей. Я сейчас не могу взять трубку. Оставьте сообщение после сигнала».
– Андрей, ты про интервью помнишь? Жду тебя в десять, как договаривались. Не опаздывай.
Вчера вечером они говорили по телефону.
– Андрей, ты знаешь, что у нас начали строить ветку для сверхзвуковых поездов?
– Слышал, давно пора в городе-миллионере.
– Если хочешь, могу устроить интервью с нашим главным и геодезистом.
– Шутишь? Конечно хочу. Будем с оператором, – заверил Андрей.
Согласился он с радостью, однако ни к десяти, ни к одиннадцати так и не появился. Назар отошёл от котлована, подальше от шумной техники, позвонил брату и услышал всё тот же голос автоответчика: «Привет, это Андрей…» Написал сообщение, пробормотал: «Ну что ж, сегодня обойдёмся без прессы».
Дела затянули. Назар позабыл о брате, о сорвавшемся интервью и вспомнил об Андрее только в обеденный перерыв, в чистенькой, совсем домашней бытовке-столовой. Позвонил, послушал гудки и автоответчик.
Взял на раздаче борщ и курицу с рисом, Назар устроился на свободном месте и принялся за еду.
– Глухов, шляпу сними! – Главный инженер постучал себя по голове.
Назар улыбнулся и снял каску, обнажив коротко подстриженные белые волосы. Он поседел ещё в юности и отказался восстанавливать цвет, считая, что серые глаза и смуглое лицо прекрасно сочетаются с белоснежными волосами.
Глухов достал из кармана телефон с голографическим экраном, просмотрел переписку: сообщения так и висели непрочитанными – Андрей не появлялся в сети. Это было странно. Мобильник потерял?
В руках завибрировал телефон. Назар облегчённо выдохнул и уже собрался отчитать младшего брата, но увидел, что звонит не он, а мама.
– Да, мам.
– Назар, съезди к Андрюше, я беспокоюсь. Он со вчерашнего вечера не отвечает.
– Вчера мы разговаривали… да, как раз вечером. Но я съезжу, не переживай. Я и сам собирался.
Он написал несколько слов Андрею на случай, если тот объявится, и убрал телефон.
Назару очень нравилась тихая улица с двумя рядами частных типовых домов, где жил брат. Аккуратно, чисто, красиво. У дороги зеленели туи и какой-то ровно подстриженный кустарник, названия которому Назар не знал. Он оставил машину у обочины и прошёл к небольшому бело-коричневому дому с невысоким забором, нажал кнопку звонка. Разглядывая двор, Глухов ожидал, что сейчас раздастся трель домофона, замок откроется и на пороге появится заспанный и всклокоченный Андрей: «Прости, совсем забыл про интервью. Можешь пристрелить меня, если хочешь», но дом безмолвствовал.
Жалюзи на окнах были подняты, и Назар подумал, что надо заглянуть внутрь: вдруг удастся что-нибудь разглядеть. Через секунду он перемахнул забор и очутился во дворе. Отряхнул ладони, прошёл к крыльцу и потянул ручку входной двери. Закрыто.
– Так и есть, уехал куда-нибудь, а нам не сказал, – с досадой проворчал Глухов.
Высокий рост позволил ему заглянуть в окно кухни – никого. Мигал светодиод робота-повара, столешницы были пусты, если не считать одинокой чашки с блюдцем.
Для успокоения совести Назар обошёл дом, заглядывая во все окна, и вдруг увидел Андрея в спальне. Тот спал одетым на коричневом кожаном лежаке, и крепко спал. Одна рука покоилась на груди, вторая свесилась до пола.
Назар постучал в стекло, громко позвал – Андрей не пошевелился. Глухов достал из кармана телефон, набрал номер и увидел через окно, как засветился экран лежащего на столике мобильника. Андрей всё не просыпался.
Делать нечего, пришлось ехать домой за запасными ключами, которые Андрей оставил на всякий пожарный случай. А сейчас случай как раз пожарный. Жаль, что у брата не биометрический замок: приложил палец – и вошёл.
Назар долго не мог отыскать ключи, положенные в укромное место, чтобы не затерялись, пока дочь Лора не посоветовала посмотреть в сейфе. Глухов схватил ключи и поехал обратно, тревога подстёгивала и торопила.
Он бросился в спальню.
– Андрей! Ты чего… – И подавился словами.
Андрей лежал мёртвым. Его красивое лицо было искажено, серые глаза выпучены, рот открыт, как будто брат истошно кричал. Назар прикоснулся к руке – холодная, твёрдая. Он повернулся и вышел из спальни, механически набрал номер полиции и очень спокойным голосом, поражаясь себе, сообщил дежурному, что обнаружил тело брата, Андрея Глухова.
Назару сравнялось тринадцать лет, когда родители подарили ему братика.
«Зачем им ещё один ребёнок, ведь они старые!» – искренне недоумевал Назар. Он хмуро смотрел, как мать с отцом суетятся возле младенца, спорят, какое ему подходит имя.
– Как ты хочешь братика назвать? – спросила мама.
Назар пожал плечом – ему-то всё равно, как будут звать этого крикуна, и сказал первое, что пришло в голову:
– Назовите Андреем.
Отец, к удивлению, одобрил и сказал, что имя Андрей происходит от древнегреческого «мужественный», «храбрый».
Назар старался не замечать младшего брата. Приходил из школы, обедал и убегал на тренировку по боксу. Если мама просила присмотреть за Андрюшкой, Назар отговаривался уроками, а если соглашался, то очень неохотно. Садился на диван и утыкался в телефон, пока брат ползал по манежу и орал сиреной.
Конечно же, Андрюшка стал любимчиком матери, она занималась им все время, слегка подзабыв про Назара, о делах спрашивала бегло, между прочим, и не всегда до конца выслушивала ответ.
Андрея баловали. Одежда – самая лучшая и качественная, только из натуральной ткани, ведь синтетика вредна для детской кожи. Игрушки появлялись раньше, чем Андрей успевал о них попросить, ему достаточно было в магазине остановить заинтересованный взгляд на какой-нибудь машинке или роботе, как мама говорила: «Нравится? Давай куплю».
Назар думал, что из мамкиного баловня не выйдет ничего путного, но, к счастью, ошибся. Подростком Андрей увлёкся литературой, писал очерки и небольшие рассказы, отправлял в журналы и был страшно горд, когда их публиковали.
Андрей иногда предлагал прочитать один из рассказов, и Назар нехотя соглашался, зачёсывая белоснежные волосы перед зеркалом то на одну, то на другую сторону. Он думал, что слушать будет скучно, но невольно увлекался. Брат ходил на курсы дикторского мастерства, мечтал работать журналистом или писателем, а может, и тем и другим сразу. Задуманное исполнил, стал журналистом и писал под псевдонимом – Глухарь.
Приехала полиция, в спальне переговаривались криминалисты. Назар сидел в гостиной, странно спокойный, как будто нашёл тело постороннего человека.
«Потом накроет по полной… – вяло подумал он. – Бог мой, как я родителям скажу?..»
Подошёл капитан, капитан Красильников, как он представился, молодой, белобрысый и лопоухий, что придавало ему мальчишеский и несерьёзный вид.
– Судя по всему, смерть ненасильственная, Назар Матвеевич, – сказал он, – но утверждать можно будет после заключение патологоанатома. Почему вы думаете, что брат был убит?
Назар кусал губы. Когда он увидел Андрея с таким лицом, мысль об убийстве первой пришла в голову.
– Знаете, мне показалась странной одна вещь… – медленно проговорил Назар, – Андрей лежал в кресле. Он нарочно приобрёл его для виртуальных погружений. Вы ведь знаете «33 удовольствия»? Брат любил эти виртуальные путешествия, часто покупал флеш-карты… Он лежал в кресле, как будто был там, в виртуале, но шлема на нём не было.
– Вы сказали, что брат был журналистом. Писал статью, лёг в кресло, чтобы лучше думалось…
– И умер?
– К сожалению, такое встречается часто, – кивнул Красильников. – Давайте поищем шлем.
Шлем и яркий контейнер с надписью: «Получи 33 удовольствия» – такие давали в подарок при покупке трёх флеш-карт – обнаружились в ящике шкафа-купе.
Капитан открыл коробку и стал разглядывать коллекцию «удовольствий». Катание на горных лыжах, охота на динозавров, полёт на Луну, отдых на побережье, секс с актрисой, сплав по реке…
– Ваш брат жил один?
– Да, один, – поднял глаза Глухов. – Подруга?.. Нет, насколько я знаю, постоянной не было. С женщинами встречался, конечно. Я с ними не знаком, брат пока не хотел связывать себя семьёй.
Мимо прошли два человека с носилками, на них лежало упакованное в чёрный мешок тело Андрея. Назар проводил его тоскливым взглядом.
– Я думаю, что смерть брата не случайна. У журналиста не может не быть врагов.
– Дождёмся экспертизы. Вот мой номер на всякий случай, – Красильников протянул карточку, – а сейчас вы свободны. Ещё раз выражаю соболезнование.
Назар не заметил, куда делся капитан. Вышел, или растворился в воздухе, или провалился сквозь пол… да не всё ли равно…
Телефон то и дело пищал. Назар взглянул на экран: четырнадцать пропущенных вызовов. Три – от жены, один – от дочери, остальные звонки были от матери. Надо бы позвонить ей… нет, такое нельзя говорить по телефону, только глаза в глаза, как бы ни было больно.
Назар остановил машину у подъезда родителей и всё сидел, не находил в себе сил подняться в квартиру.
Младший брат, баловень, любитель острых ощущений… Талантливый журналист, на работе его чуть не на руках носят… носили. Андрей так любил жизнь, так был жаден до всяких удовольствий, неудивительно, что он пристрастился к виртуальным погружениям. Раньше для них нужны были специальные костюмы, похожие на водолазные, а теперь можно обходиться одним лишь шлемом.
Появились шлемы-компьютеры лет двенадцать-тринадцать назад. Сначала по ТВ мелькала реклама. «У вас не хватает времени для себя? Не беда, мы поможем! Купите удовольствие и путешествуйте, занимайтесь любыми видами спорта, наслаждайтесь жизнью!»
Шлем стоил дорого, и карты к нему были не дёшевы, но, как говорили первые покупатели, это того стоило, потому что ощущения неотличимы от реальных.
Андрей загорелся купить такой шлем, но тут мама проявила твёрдость и отказала. Она твердила, что неизвестно, как он отразится на мозге, вдруг это вредно. Да не вдруг, а точно вредно. Шутка ли, прямое соединение компьютера и мозга. И не надо говорить, что нанолучи безопасны.
Вскоре в их городе стали открываться салоны «33 удовольствия», где можно было получить все мыслимые развлечения. Разумеется, их было не тридцать три, а гораздо больше. Приходил какой-нибудь любитель острых ощущений в салон, выбирал полёт в космос, платил и укладывался на кушетку. На час или два клиент отключался от реальности, от семьи, неприятностей на работе… Потом с вытаращенными глазами рассказывал, что прошёл не час, а три дня или даже больше.
Андрей тоже пошёл, но его из салона выставили: администрация соблюдала закон и не принимала клиентов младше двадцати одного года. Потом брат вырос, отучился, стал зарабатывать и, конечно, приобрёл и шлем, и карты к нему.
Однажды Андрей зазвал Назара в гости.
– Смотри, что я купил! – похвалился брат.
Назар увидел большой чёрный шлем, как в рекламе, полностью закрывающий голову и глаза.
– Попробуй, ты не пожалеешь, – сказал Андрей, – сейчас я тебе что-нибудь простое и быстрое найду.
– Отстань, Андрюха, я не хочу, – стал отнекиваться Назар.
– Да ладно тебе, в жизни всё надо попробовать.
Уговорил. Назар лёг на диван (тогда ещё у Андрея не было специального кресла), брат закрепил шлем, вставил карту.
– Готов? Поехали!
– Ну-ну, показывай свои мультики, – усмехнулся Назар… и вдруг провалился в темноту.
Он очнулся в чужой комнате, на чужой кровати. Вскочил и в недоумении огляделся.
– Что за шутки?!
Назар подумал, что брат его зло разыграл. Одурманил чем-нибудь… ну да, они же пили кофе… привёз в какую-то квартиру и сейчас сидит посмеивается.
– Андрей!
Никто не ответил. Комната эта принадлежала, судя по всему, молодой женщине: розовые обои, изящные светильники на стенах, какие-то фотографии… Кровать застелена шёлковым покрывалом, на полу – бежевый пушистый ковёр.
Назар осторожно высунулся из комнаты и увидел гостиную в тех же розовых тонах. Далее располагалась кухня, столовая и большая гардеробная, где на стойках висела одежда, как в магазине.
«Как же неудобно! – мелькнуло в голове. – Наверняка здесь живёт какая-нибудь подружка Андрея».
Глухов прошёл до входной двери, попытался открыть её – не получилось. Только сейчас он заметил, что стоит в одних носках, без обуви. Назар хлопнул себя по карманам и выругался – телефона не было.
Неизвестно, что случилось бы дальше, возможно, Глухов попытался бы выбраться через окно или сломал дверь, но тут зашуршал в замке ключ, и на пороге появилась молодая женщина, самое прелестное существо, которое Назар когда-либо видел. Нежный овал лица, смугло-розовые щёки, голубые глаза, тёмно-каштановые волосы, полные губы… Она напоминала кого-то, но он не мог вспомнить кого.
– Ты уже пришёл? – спросила незнакомка с улыбкой и сбросила туфли. – Подожди секундочку, я сейчас!
Она скользнула губами по щеке Назара, тот не успел отстраниться.
– Простите, я здесь случайно оказался, – пробормотал он и покраснел как рак, – можно мне какие-нибудь тапки, и я уйду.
– Зачем тебе уходить, милый, ведь ты только пришёл. Располагайся, – донеслось из глубины квартиры. Потом что-то щёлкнуло, и зашумела вода.
Глухов ещё раз подёргал дверь, вздохнул, почесал затылок и вернулся в комнату. Ждать пришлось довольно долго.
Наконец вернулась хозяйка в полупрозрачном халатике, который не прикрывал наготу, а выставлял её напоказ. Назар не хотел смотреть, но застрял взглядом на округлой груди красавицы, с трудом заставил себя отвести глаза.
– Можно позвонить? Я вызову такси и уеду. Это брат пошутил, извините…
Незнакомка рассмеялась, показав на щеках ямочки.
– Ты такой милый. Иди ко мне…
Она приблизилась, села на колени к Назару и прижалась. И поцеловала в губы. Он тяжело дышал и пытался сопротивляться влечению, но не смог устоять. Гладил податливое тело через халатик, а потом и этот тонкий покров стал мешать.
– Как тебя зовут? – просипел Назар.
– Моё имя слишком сложное, зови меня Анной.
Глухова трясло от возбуждения, он сорвал с себя рубашку, запутался в штанинах и едва не упал. Подхватил Анну на руки, понёс в спальню. Это была безумная ночь, о которой Назар никому и никогда не рассказывал.
Наутро его разбудила Анна.
– Милый, тебе пора.
Он вскочил как ужаленный, сразу вспомнив всё. Всё пропало! Как теперь объясняться перед женой?
– Сколько сейчас времени? – спросил Глухов, торопливо натягивая брюки.
– Не знаю, – лениво улыбнулась Анна, – здесь и время другое.
Она обняла Назара за шею, поцеловала и шепнула на ухо: «До встречи, милый», – и исчезла. Глухов снова оказался в темноте.
– С возвращением в реальность! – услышал он голос брата, и яркий свет ударил по глазам.
Андрей стоял рядом, держал в руках шлем и довольно улыбался.
– Что… что это было?
– Как «что»? А ты не понял?
Назар сощурился и посмотрел на часы.
Брат заметил, усмехнулся:
– Двадцать минут прошло. Я ведь говорил: что-нибудь простое и быстрое.
– Ты гадёныш!
Назар вскочил и вне себя схватил Андрея за грудки. Прибить бы на месте шутника!
– Как ты мог?! Я же Кире изменил!
Брат со смехом отцепил руки Назара от своей рубашки.
– Тише, тише, ничего страшного не случилось. Ты что, никогда фильмов для взрослых мальчиков не смотрел?
– Какие фильмы?! Это совсем другое! Я ведь там находился, всё чувствовал, я не думал, что это будет именно так!
– Ну прости, я не хотел тебя обижать или подставлять, – примирительно сказал Андрей, – я не скажу Кире, слово даю. Никто не узнает. Да неужели ты не слышал про такие удовольствия?
Назар отвернулся, буркнул:
– Я не интересовался.
– Ты пещерный человек, – хмыкнул Андрей и оживился: – А знаешь, есть ещё такая штука. Нравится тебе какая-нибудь женщина, например, соседка. Приносишь её снимки и видео, и тебе сделают индивидуальную карту. Это нелегально, правда…
– Ты эти глупости брось.
– Я же тебе для примера сказал.
Помолчали.
– А эту Анну я как будто где-то видел, лицо знакомое, – сказал Назар.
– Конечно видел. Это индийская актриса и фотомодель, снималась, правда, очень давно. Её внешность взяли для создания образа. Не бесплатно, разумеется.
– А если бы я не стал… – замялся Назара, – ну… что тогда?
– А ты вернись и проверь!
Андрей рассмеялся и увернулся от летящей подушки.
Назар долго не мог смотреть жене в глаза, казалось, что она поймёт, догадается. Сколько же лет назад это случилось? Лет семь или даже восемь.
…Глухов тяжело вздохнул, потряс головой и посмотрел в окно автомобиля. Стемнело, а он всё сидел, вспоминал. Телефон на соседнем сиденье раскалился от звонков.
Назар нажал зелёную кнопку:
– Да, мам. Иду, я у подъезда.
Двадцать пять шагов до входа. Лифт… нет, к чёрту лифт, лучше пешком. Тридцать шагов по лестнице… пятьдесят… шестьдесят пять… Вот и дверь.
– Назар, почему так долго? Что с Андреем?! Он попал в аварию, он в больнице?
Глухов с трудом заставил себя посмотреть на мать и увидел её белое лицо с трясущимися губами.
– Случилась беда… Андрей… Андрей… – Слёзы душили, он так и не смог сказать самое страшное слово.
Мать покачнулась, и Назар едва успел подхватить её.