Укрощение Петровичей Оксана Алексеева Романтика с веселой приправой Одним не самым прекрасным днем Валерия получает на счет гигантскую сумму от анонима. Честная девушка полагает, что произошла банковская ошибка и намерена вернуть все до копейки, когда отправитель обнаружится. Она не слушает никого и не намерена использовать чужие деньги, вот только рядом с ней начинают происходить весьма странные события, требующие немедленных инвестиций. На другом конце города два брата ищут того самого получателя, которому их отец перевел восемь миллионов долларов – все их светлое будущее. Старик решил, что непутевым сыновьям будет неплохо стать ответственными и самим обеспечить собственное будущее, а не рассчитывать на все готовенькое. Но нет, двум очаровательным лоботрясам Петровичам намного проще найти таинственного везунчика и каким-то образом вернуть свои деньги, чем пытаться прожить на зарплату! Оксана Алексеева Укрощение Петровичей Глава 1 – Не-ет… он так не поступит! Конец фразы прозвучал довольно уверенно, потому Ярослав сжал челюсти до слышимого хруста и повторил – именно так, сквозь плотно сжатые зубы: – Уже поступил, идиот ты глухой! – Это не глухота, брат, а разумное недоверие, когда тебе впаривают подобную чушь. Младший, Мирослав, безуспешно пытался усесться в кресло и выдохнуть, однако не мог долго удержаться на одном месте, потому постоянно вскакивал, шагал к окну, а затем снова отыскивал кресло, способное помочь ему успокоиться. Натура его – активная, бойкая, иногда неуместно – требовала действий. Любых, лишь бы этот поток сознания, который несет Яр уже двадцать минут, прекратился. Но тот не унимался: – Я же говорю, все произошло прямо на моих глазах. Отец схватил первую попавшуюся архивную папку, выдернул первую попавшуюся анкету и вбил реквизиты банковского счета! – И ты позволил?! – на этот раз Мир уже заорал. – Ты преспокойно смотрел, как старик сливает наше с тобой будущее на первые попавшиеся реквизиты?! – А что я должен был делать? – старший брат выглядел более спокойным. Но только потому, что успел прокричаться за час до этого разговора. И даже немного всплакнуть от отчаяния. Потому и слова произносил размеренно, демонстрируя, что способен держать себя в руках: – Отец же вызвал охрану. И они, как сам понимаешь, пока еще выполняют его распоряжения! Мирослав схватился за голову и снова рухнул в кресло – в этом он еще не пытался успокоиться. – Старик выжил из ума… – констатировал он обоим очевидное. – Надо было сдать его в дом престарелых, как я предлагал. – Ты подобного не предлагал, Мир, – поправил Ярослав. – Потому что наш дорогой батюшка, – он с сарказмом выделил последнее слово, – смог бы купить и дом престарелых, и весь населенный пункт, в который мы попытались бы его отправить. А потом вернулся бы обратно и купил бы уже нас, отдельными органами. Мир поднял больные глаза вверх и попросил жалобно, как никогда не просил раньше: – Признайся, что ты это придумал, братишка. Отомстил мне за розыгрыш на первое апреля. Клянусь, я посмеюсь и пожму тебе руку! А на следующее первое апреля из собственной кровати не вылезу, чтобы случайно над тобой никак не пошутить. Клянусь всем, что у меня есть! – А что у тебя теперь есть? – старший выдавил улыбку. – Такая себе ставка, если учитывать, что я говорю чистую правду. Отец заявил, что раз породил двух дебилов, то, как минимум, перестанет их обеспечивать. Типа мы оба позор на его седины. – Он свихнулся! – Мир непонятно чему обрадовался. – Давай вызовем специалистов, они подтвердят, что он свихнулся! – Отец купит и психиатров, и весь населенный пункт, а потом вернется и… мне продолжать? Но вся суть Мирослава бунтовала в поисках решения: – Это просто несправедливо! Что такого мы ему сделали? Учились как проклятые, работали превосходно – лучшие специалисты на всем производстве, с отцом всегда поддерживали теплые и прекрасные отношения. Отчего же папа так озлобился? – Боюсь, он несколько иначе видит ситуацию, – Яр скривился. – Еще и добавил, что тест ДНК сделает – вдруг мы вообще не его дети? Мол, яблони от яблок так далеко не растут, и все такое. – Да ты похож на него! – завопил Мир в полный голос. – А у меня родинка, – он больно ткнул пальцем в скулу, – такая же, как у отца и деда! Я родинку себе всю жизнь рисую, чтобы в моем происхождении не сомневались?! С ним срочно нужно поговорить, на спокойных тонах! – прозвучало именно так, чтобы в спокойном тоне его никто не заподозрил. – Не получится, – добил Ярослав. – Он улетел на Мальту со своей новой женой. Сказал, что вернется через год-другой, когда мы остынем. Вернее, когда осознаем все ошибки и будем благодарить родителя за урок. – А какие ошибки нам нужно осознать? Я справлюсь к сегодняшнему вечеру! Ярослав прошел к своему столу, уселся и деловито переплел пальцы, словно проводил деловую встречу. И каждое его слово младший брат ловил, как руководство к действию: – Прозвучало несколько претензий. Цитирую дословной: «Два балбеса, каких еще поискать. Один – бабник и идиот, второй – транжира и идиот. Да я лучше все деньги выкину, чем этим долбожуям отдам». Мирослав обдумал и частично согласился: – Нет, тебя-то он правильно описал, но я здесь при чем? – Разреши, я продолжу? – Ярослав поднял тон до нужного уровня суровости. – Цитата номер два: «Даже толком выучиться не смогли!». Вот тут добавлю свою ремарку – я-то диплом все-таки получил, в отличие от некоторых. – Да кому нужен тот диплом? – заорал Мирослав. – Главное – это навыки и трудовая дисциплина! – Вот здесь пора вспомнить цитату номер три. Сейчас… как там было? – у Ярослава даже немного получилось изобразить манеру речи отца: – «Этого кретина опять на рабочем месте нет?!» – Про меня, что ли? – Мир немного смутился. – Ну опоздал один разочек на этой неделе. – Потому что понедельник, – дополнил Яр. – Но ты не комплексуй, по поводу меня тоже многое прозвучало. Дескать, зря он меня начальником отдела поставил – думал, что опыта наберусь. А я, на его субъективный взгляд, слишком медленно набираюсь опыта. Но и это не беда. Он от дел отошел, и совет директоров в любое время может пересмотреть все должностные назначения, так что я вполне могу остаться вообще без работы. В отличие от тебя – сомневаюсь, что кто-то будет придираться к стажеру в инженерном отделе. Ты только прикинь, насколько это несправедливо! Я-то, в отличие от некоторых, высшее образование дожал и с тех пор стараюсь здесь, как проклятый! Только глянь, сколько у меня документов на столе, ждущих подписи! Мирославу собственное положение казалось более тяжелым, но с доводами брата он не согласиться не мог – ведь вон, сидит за собственным столом, в собственном кабинете, света белого не видит из-за занятости. Нет, папаша точно выжил из ума, если нашел, в чем упрекнуть. В кабинет после стука заглянула секретарша: – Ярослав Петрович, а сегодня вы пойдете на общее совещание? – Никак не могу, Надежда Ивановна, – ответил тот. – Тут другие проблемы свалились. – Да кто бы сомневался, – женщина закатила глаза. – У вас на каждое совещание отдельная отговорка. – Надежда Ивановна! – начальник повысил тон. – А я что? – у наглой сотрудницы с двадцатилетним стажем не водилось ни совести, ни такта, а свое однозначное мнение она крайне редко удерживала при себе: – Просто сообщу, что не будете. Опять. Отчет, как понимаю, снова не готов? Опять. Ничего-ничего, у меня же ни семьи, ни детей, запросто могу остаться на ночь и написать за вас отчет. Опять. Надежда Ивановна очень любила оставлять за собой последнюю реплику, потому юркнула обратно за дверь, пока шеф не отмер. Братья проводили ее хмурыми взглядами. У нее опыта в десять раз больше, чем у сыновей Махалина вместе взятых, вот потому-то она и считает себя вправе характер показывать. Уволить бы ее к чертям собачьим, чтобы не смотрела с осуждением… И это она еще последние новости не знает! После станет еще наглее, когда уразумеет, что никто из присутствующих больше не в силах никого на этом строительном предприятии увольнять. – На чем я закончил? – Ярослав вновь уставился на раздавленного горем брата. – А, да, что я вкалываю денно и нощно. Но отцу все мало. Он так и заявил: дескать, из производства нас не выгоняет, квартиры и машины не отбирает, но будет неплохо нам пожить на собственные зарплаты и самим встать на ноги. Он со своей стороны, мол, все нужное нам уже дал. Оставил себе копеечку на безбедную старость, а все остальные деньги перекинул на первого попавшегося человека. В общем, психанул. – Нет, он спятил, а не психанул! – не согласился Мирослав с формулировкой. – Это же надо было додуматься! И за что?! За единственное опоздание на этой неделе?! – А, было еще кое-что, – припомнил Яр. – Похоже, нарисовалась его предыдущая жена. Ну та, которая из моделек и на полголовы выше отца. Бесится до сих пор, что после развода шиш с маслом получила по брачному договору, целый год у нее ушел на то, чтобы в реальность поверить. Могу провести параллели – до нас тоже только через год дойдет сегодняшняя новость, а до некоторых из нас и пяти лет будет маловато… – Ближе к делу! – поторопил младший. Ярослав кивнул, возвращаясь к главному: – И она в порыве нервного откровения заявила отцу, что изменяла ему с его сыном. – Вот же крыса! – Мир снова подлетел на ноги. – Как ее там звали? Вероника, Виктория? – Крыса, – выбрал Ярослав. – Хоть и красотка. В связи с чем у меня к тебе вопрос – ты в отца адекватностью пошел? Причиндалы в штанах удержать не смог, и за это я безвинно пострадал? – Я?! Да с чего ты взял, что это был я?! – Ну, методом исключения. Если нас всего двое, и я никаких интрижек с отцовскими женами не вел. – И не я! – заорал Мирослав. – Клевета и наговор! Я даже имени ее толком не помню! – Вот это как раз неудивительно. Мы оба знаем о твоей слабости к красивым женщинам. Обвинение было очень обидным в текущем контексте… хотя и имело право на существование. Но Мирослав вернулся к центральной проблеме: – Мы сейчас на одной стороне, брат! Так что давай потом выясним, кто из нас был неправее. В общем, что нам теперь делать? Ярослав думал минуты две, но по окончании внутренних размышлений смог лишь развести руками: – Жить на зарплату. – Понятно, – шок уже раздавил Мирослава окончательно, потому и энергичная злость из тона исчезла. Тоже надолго погрузился во внутренний монолог, потом спросил нейтрально: – Ярик, братишка, а ты случайно не знаешь, какая у меня зарплата? Вопрос был очень существенным, но Ярослав в ответ тяжело выдохнул: – Я даже своей еще не успел поинтересоваться. Это без труда можно глянуть по переводам, но… – Боишься? – сразу понял Мир. – Как будто ты не боишься. Мне всего двадцать семь – жаль в таком возрасте умирать от инфаркта. Мирославу тоже было жаль умирать от плохих новостей, особенно если учесть, что он двумя годами младше. Природа ведь должна соблюдать какой-то порядок. Но сейчас было очевидно одно – если отец уже выкинул деньги, то выхода нет. Или выход всегда есть, просто из глубины апатии нуждается в подсветке? – Кто хоть тот счастливчик, который даже лотерейный билет не покупал, но получил все наше состояние? – Без понятия, – ответил Ярослав, однако сосредоточился. – Я уловил только, что папка была о старых практиках на производстве. Некоторых студентов устраивали на оплачиваемую практику, потому платежные реквизиты указывались в шапке анкет. Мирослав почувствовал, что оживает: – За какой год? – Два года назад, – Ярослав ощутил почти такой же прилив сил. – Не так уж много студентов здесь проходят практику, тем более – оплачиваемую… Но что мы будем делать, если найдем получателя? – Там и разберемся! Они и раньше были не особенно воинственны по отношению друг к другу, но это дело их сплотило как родных братьев – в смысле, напомнило, что они родные братья. Проникновение в кабинет, где хранились архивные папки, оказалось не таким сложным. Но именно там их ждало разочарование – документы или выкинули, или перенесли в другое место. Наверняка отец перед отбытием на Мальту распорядился. Но напрасно старик думал, что это конец, он просто усложнил начало. Потому что план, так все еще и не озвученный вслух, уже казался каким-то понятным и простым – уж точно полегче, чем пробовать выжить на зарплату. ? Через пять дней на противоположном конце города происходил совсем другой разговор и в другой обстановке, однако с некоторыми общими деталями. Олеся трясла за плечо лучшую подругу, потому что та выглядела огретой пыльным мешком. Трясла в желании узнать еще подробности: – Лерка, да очнись ты! Сколько, ты сказала? Валерия уже несколько раз на этот вопрос отвечала, и с каждым разом получалось все тише: – Больше восьми миллионов, – она нервно сглотнула. – Долларов. В рублевом эквиваленте. Банк конвертировал, потому что у меня не открыт валютный счет… Они очень за это извинялись… сотрудники банка. – Да плевать на банк! Лерка, ты сама-то осознаешь, что теперь богата, как… блин, я не знаю, с кем сравнить! Как олигархша! – Сомневаюсь, что есть такое слово, Олесь, – Валерия смотрела на свои руки и ждала, когда пальцы перестанут дрожать. – Единственное, что я понимаю, – это какая-то ошибка. Перевод анонимный, через какой-то международный электронный кошелек. И скоро ошибку заметят. Каждый может ошибиться. – Каждый, – согласилась Олеся. – Но никто не ошибается на восемь миллионов долларов. Даже самые большие психи. Ты чего не радуешься-то, подруга? Хоть в ресторан давай сгоняем – отметим! – А чему здесь радоваться? – Валерия уставилась на нее. – Что кто-то ошибся? Ты только представь, как тот человек в какой-нибудь Америке или Японии сейчас переживает, места себе не находит, бегает по банку, пытаясь отозвать перевод? – Очень ему сочувствую, – поморщилась Олеся. – А если не ошибка? Наследство или подарок от богатой тетушки! Я вот сейчас внимательнее смотрю – ты очень похожа на Анджелину Джоли, как я раньше не замечала? Валерия покрутила светлую прядь со скепсисом. С Анджелиной Джоли, на ее вкус, у нее общим был только женский пол, а во всем остальном – полное расхождение: и глаза поменьше, и брови не такие изогнутые, и уж определенно не те же губы идеальной формы. Сероглазую невысокую блондинку со знаменитой актрисой невозможно перепутать даже в темноте. Но парировала аргументированно: – Олесь, перестань. Но для твоего спокойствия я позвонила маме, и она успела составить мою родословную до седьмого поколения. В селе Новокукуево они даже срочный совет собрали, на котором постановили, что никаких настолько состоятельных финансовых источников в их краях никогда не водилось. А в селе Новонадоево, откуда папа родом, даже сотовую связь еще не провели. Сомневаюсь, что они там в курсе, кто такая Анджелина Джоли. Очнись, это просто ошибка! – Даже если так! – подруга не сдавалась. – Снимай деньги! Пусть отзывают – то, что осталось. Хоть в ресторан сгоняем! – Нет, – отрезала Валерия твердо. – Я не возьму из чужих денег ни копейки. Все жду, когда из банка перезвонят с новыми извинениями. – Допустим. А мама-то как восприняла? – Сказала, чтобы я хотя бы ипотеку закрыла, – вздохнула Лера. – Во! – Олеся задрала палец к потолку. – Впервые вижу, чтобы яблоко от яблони так далеко улетело. – Ну какая ипотека? Представь, мне завтра позвонят и заявят, чтобы я вернула всю сумму! – Ладно, уговорила, – Олеся нехотя согласилась. – Хотя бы отдельный счет открой – чтоб сохраннее лежало. Плюс проценты с такой суммы должны быть огромные. Проценты-то можно тратить, или тоже совесть не велит? – Про проценты я подумаю, – перешла Валерия к мирной ноте. – Завтра в отделение после работы заскочу, проконсультируюсь снова. Надеюсь, на этот раз кассирша не будет, заикаясь, меня идиоткой обзывать… – Лер, а ты не ощущаешь сама своего блаженства? Ладно-ладно, закончили, на работу завтра рано вставать, поеду я домой. А ты оставайся в своей квартирке три на три метра, взятой в ипотеку на сорок восемь лет, и не думай о том, что на восемь миллионов долларов можно было прикупить хотя бы четыре на четыре метра. Лера осмотрелась – преувеличивает подруга. Хорошенькая квартирка, пусть не слишком большая и на окраине, зато почти своя. И работа у нее именно такая, о которой всю жизнь мечтала, – преподавание. Но как все-таки приятно себя ощущать временной миллионершей! Мозг сам неконтролируемо начинает рассчитывать, куда можно было бы потратить такие деньжищи. Например, каким-то образом найти отправителя. А потом явиться к тому и в награду за честность получить море признательности. И шоколадку. Глава 2 Олеся считала себя прекрасным другом и добрейшей души человеком. В ином случае она не разглядела бы в ботаничке приятную собеседницу уже на первом курсе и не приложила бы немыслимые усилия для того, чтобы ту привести в человеческий облик и «вывести в люди». Не то чтобы усилия Олеси по модификации Лерки дали стопроцентный эффект, даже близко нет. Но тем не менее они уже в те дни сделались лучшими подругами и продолжали поддерживать друг друга после окончания института – иногда Олесе казалось, что по привычке. Если раньше их прочный союз был взаимовыгоден – Олеся учила Лерку быть более раскрепощенной и не такой зацикленной на учебе, а Лерка никогда не отказывалась взамен помочь с учебой – то теперь их отношения уже не носили столь меркантильный характер. Что, в общих терминах, и называется настоящей женской дружбой. Олеся никогда не ощущала себя завистливой. Просто некоторые жизненные несправедливости иногда тревожили ее и не позволяли спокойно спать по ночам. К примеру, ее оценки в дипломе были крайне далеки от того, что получила главная заучка их группы. Но Лерка даже распорядиться этим подарком не сумела как следует – приняла предложение остаться ассистентом на кафедре геодезии. Вот были бы у Олеси такие же мозги, она бы ими горы свернула! Тем не менее ей хватило разума не искать должность строго по специальности, а то где-нибудь на реальном производстве еще обнаружат пробелы в образовании. Потому мудрая Олеся выбрала нечто около: устроилась в управляющую компанию кассиршей, и теперь имела возможность от души кричать на неплательщиков и выглядеть великолепным специалистом своего дела. Красота – работа рядом с домом, никаких переработок и неприятных стрессов, никакой необходимости в глубинных познаниях всех дисциплин, по которым добрые преподаватели выставили ей тройки, вот только зарплату заоблачной не назовешь. Олеся утешалась тем, что зарабатывает уж точно побольше ассистента в институте. Плохо спала Олеся совсем не из-за этого сравнения, а от нереализованного потенциала – ведь она коммуникабельная, с любым может найти общий язык, умеет себя подать и произвести впечатление. Но на ее работе впечатление можно было произвести лишь на многодетных мамаш и пенсионеров, всегда являющихся с наличкой, чтобы раздражающе долго ее пересчитывать. По поводу недавнего финансового успеха Лерки Олеся сокрушалась не так долго, как могла бы ожидать от своего характера. Бесило ее только одно – недостаточно она вложила в лучшую подругу сил, раз та до сих пор остается оторванным от жизни ангелочком. Вот на ее месте Олеся определенно смогла бы распорядиться подарком судьбы. Ей даже восемь миллионов долларов не нужно, хватило бы и одного! Но жизнь отчего-то распределяет свои улыбки равномерно: кому-то характер, кому-то – ошибочный банковский перевод. Вероятно, делается это для того, чтобы никто не смог стать абсолютно счастливым. Олеся слышала, как в очередной раз открылась входная дверь, но от круглого зеркальца в пудренице не отвлеклась. Подождут клиенты. В конце концов, смирение и терпение необходимо людям для нормального существования, и некоторых этим простым навыкам нужно обучать. Зато недавний татуаж бровей в отражении выглядел потрясающе. Жгучая брюнетка Олеся могла похвастаться приятной от природы внешностью, но гордилась она другим – ухоженностью и умением использовать все генетические дары по максимуму. Клиент попался уже обученный терпению, то есть не хмыкал нервно возле кассового окошка, привлекая к себе внимание. Олеся невольно скосила глаза и больше к зеркальцу не вернулась. Много кого она повидала за этим стеклом, и абсолютное большинство плательщиков запомнила в лицо, но в тот знаменательный день касса озарилась ощущением новизны. Олеся даже сощурила глаза, искоса с любопытством рассматривая вошедшего. Мужчина был довольно молод, она только на первый взгляд ошиблась с его возрастом, поскольку солидный деловой костюм накидывал фигуре возрастной колоритности. Однако уже со второго взгляда на профиль Олеся точно определила, что клиенту меньше тридцати. Хорошая стрижка, ювелирно подчеркнутые умелым парикмахером пряди и легкая щетина не оставляли сомнений – в кои-то веки коммунальные платежи пришел оплачивать тот, для кого это сущие копейки. Олеся, не меняя положения головы, скосила взгляд на окно – и не ошиблась в предположении: посетитель припарковал машину рядом со входом. Целиком автомобиль разглядеть было невозможно, лишь лаково-красную крышу. Чуть медленнее Олеся вернула взгляд на место – в смысле, на точеный профиль, прикидывая, что в такой цвет не красят Жигули или прочую лабудень. Осталось выяснить, что состоятельный красавчик потерял в этом богом забытом районе. Молчание затянулось, а Олеся отличается превосходной коммуникабельностью – то есть в курсе, что слишком долгие паузы никому не нужны: – Проходите сюда. У вас наличный или безналичный расчет? – произнесено это было самым вежливым тоном – таким голоском Олеся разговаривала с посетителями только один раз, когда начальник в первый рабочий день ее контролировал. Парень шагнул к окошку и широко улыбнулся. И у Олеси остановилось сердце – просто шарахнулось вниз и отскочило от нижних ребер. Виниры! Не композиты какие-нибудь и не убогое лазерное отбеливание, а совершенно точно зубные виниры, которые лишь у Голливудских звезд водятся. Захотелось снова покоситься на крышу красной машины и разглядеть в отсветах солнца что-нибудь еще, но Олеся не поддалась искушению – хуже долгих пауз может быть только долгое нарушение зрительного контакта… с винирами. – Доброе утро, – голос у посетителя ей тоже понравился, хотя в финансовом выражении никак не калькулировался. – Я, скорее всего, адресом ошибся. Не подскажете, где четырнадцатый дом? Точно, просто ошибся, могла бы и сразу догадаться. Но Олеся улыбалась все шире, а голос ее становился все вежливее: – Подскажу, конечно. Если объясните, зачем вам туда, если вы уже там, где должны быть. Заметила, как он слегка нахмурился – видимо, не уловил шутливый тон, потому Олеся поспешила добавить: – Это просто любопытство! Я почти всех жителей района успела запомнить, а вас вижу впервые. Вы ведь знаете, каковы правила спальных районов – любой новый человек вызывает интерес! – Если честно, то понятия не имею о правилах спальных районов, – он вновь расслабился. – Так подскажете дорогу? Олеся ответственно сверилась с картой в интернете, хотя и без нее знала, где находится нужный дом. Но ей хотелось добавить этим нескольким мгновениям случайной встречи еще несколько секунд. Хотя и комично она выглядеть не собиралась, потому незаметно вдохнула и отчеканила: – Вы всего лишь на дом промахнулись. За выходом сверните вправо, там на углу табличка с номером. – Премного благодарен. Он был готов уйти, но Олеся использовала последний шанс: – Подождите, я вам сейчас схему нарисую! Вряд ли молодой человек был настолько глуп, чтобы указание рукой не расшифровать, но Олесе непременно хотелось, чтобы он заметил ее маникюр. Она, как сейчас оказалось, все последние годы поддерживала ноготки в такой красоте только для этой встречи. Может, он и не заметил, может, вообще не обратил никакого внимания на ее безупречную прическу и идеально сидящую блузку, но уже в дверях произошло чудо… Хотя в сравнении с упавшими Лерке миллионами долларов не чудо, а так, проблеск радости. В открытую дверь парень не вышел, а резко обернулся и посмотрел на девушку внимательнее. – Мы с вами раньше нигде не встречались? Теперь сердце ударилось о горло, чтобы наконец-то замереть в правильном месте. Нигде они не встречались – это обоим было очевидно. Если бы даже мимо друг друга где-то прошли, то Олеся ни за что не забыла бы эти зубы. Но именно с этого вопроса и начинаются самые серьезные отношения! Самооценка взметнулась на уровень даже чуть выше, чем обычно у Олеси был. – Вряд ли, – ответила она с уверенной улыбкой и еще увереннее вышла в проход, чтобы он смог получше ее разглядеть. – Но мне импонирует классический флирт. Парень тоже улыбался, но зачем-то продолжал допрос, а не звал сразу на свидание: – Может, во время студенческой практики? Вы в каком институте учились? Олеся звонко рассмеялась. Нет, ну какие только нелепые способы не изобретают мужчины, чтобы с ней познакомиться! Какой институт, какая практика? Сложно вообразить что-то более притянутое за уши. Особенно если учесть, что практик за все время обучения было несколько, а на одну ее вообще Лерка затащила: ту, как отличницу, определили к какому-то крупному застройщику, да еще и с оплатой. И Лерка, будучи верной подругой, замолвила за Олесю словечко. Денег они много не заработали – кто ж практикантам назначит реальный оклад? – а итоговый отчет отличница написала за них обеих, потому Олеся сразу после завершения о том трудовом месяце и позабыла. Но порыв надо обязательно поощрить – все добрые девушки так делают: – Если перейдем на ты, то обязательно расскажу все подробности моего образования, – многообещающе заявила она. – За обедом? – парень сразу подхватил правильную волну, чем доказал, что все идет по самому идеальному плану. – Можно и за обедом. – Когда? – парень теперь не делал пауз между вопросами, как будто боялся упустить инициативу. – Да хоть сейчас! – обрадовалась Олеся и обрадовала собеседника. – У меня как раз рабочий день закончился. – В одиннадцать утра? На этот вопрос Олеся не ответила, поскольку вынуждена была отвлечься на нового посетителя, пробирающегося внутрь. – Куда, бабуля? – она выталкивала старушку обратно на улицу. – График работы видели?! – Так видела! – Клиенты именно этого возраста почему-то не умеют сдаваться. – Посмотрите еще раз! Снаружи! – Только что смотрела! До семнадцати часов работаете! – Завтра перепишу! – пригрозила Олеся, вложив в интонацию все свое недовольство старческой несообразительностью. До той все-таки дошло. Или старушенция восприняла фразу как самый натуральный шантаж, потому скривилась и поковыляла обратно к подъезду дома напротив. Олеся опомнилась и внутренне сжалась – некрасивая сцена вышла, новому кавалеру уж точно ни к чему было ее видеть. Однако когда она обернулась, парень разглядывал ее с еще большим интересом. – Похоже, ты не слишком держишься за эту работу, – предположил он. Олеся пожала плечами, не зная, как ответить правильно – мол, за что тут держаться, или наоборот, будет очень неприятно, если ее завтра же уволят, а с этим белозубым тигром у нее не сложится. Но парень не стал зацикливаться, протянув ей руку: – Ярослав. Можно просто Яр. – Олеся, – представилась и она, уже не переживая об увольнении. Они задержали рукопожатие, пожирая друг друга глазами. Олеся решила, что такой шанс всего в восемь миллионов раз хуже, чем выпал Лерке, но тоже неплохо. Ей следует только продолжать на той же ноте и не снижать планку. А вечером расцеловать себя саму за то, что давно завела себе в привычку выходить из дома только при полном марафете. Лерка еще посмеивалась – ну зачем лучшую одежду просиживать в этой тесной конторке? Вот, оказывается, зачем! Ярослав тоже разглядывал ее с любопытством, пытаясь сдержать ликование. Кажется, он угадал уже с четвертой попытки. А вначале-то дело виделось неподъемным. Пользуясь служебным положением, он запросил в строительном институте списки всех студентов, которые проходили практику в их организации – сказал, что ищут новых сотрудников и как раз пересматривают варианты тех, кто отличился раньше. Руководство института, конечно, удивилось, что у него самого тех же списков не имеется, но без проблем выдало. Дальше вопрос состоял только в составлении самого короткого перечня возможных получателей, их оказалось всего шестнадцать. Мирославу он об этом сообщать не стал – еще неизвестно, каким образом получится вернуть свои деньги обратно, и не в каждом вопросе нужна конкуренция. Пришлось потратиться на поиск адресов и слежку. И большинство подозреваемых почти сразу из этого списка вылетели. Вот что будет делать простой выпускник кафедры геодезии, если в один день получит на счет немыслимую сумму денег? Как минимум переедет на новой машине в новую квартиру. Первые два претендента продолжали вкалывать за копейки в небольших фирмах, третий уехал на какие-то разработки в Сибирь, чтобы набрать материал для диссертации. Ему, конечно, могли просто еще не сообщить, что теперь ни диссертация, ни подземные исследования никогда в жизни не пригодятся. Возле него Яр поставил вопросик, а пока пошел дальше по списку. Олеся на первый взгляд тоже не была верной целью – вряд ли она бы продолжала работать здесь, такие профессии не выбирают для душевного отдохновения. Но некоторые детали его смущали. Например, явно неплохой маникюр и густо прокрашенные длинные ресницы. Эта девушка выглядела среди обшарпанных стен как-то неуместно модно и изысканно. Ее сложно назвать элитной девицей из высшего света, но тем не менее некий диссонанс можно заметить. И только тогда Ярослав впервые подумал, что не каждый получатель немыслимой кучи денег тут же побежит ее тратить – есть время спокойно подумать, рассчитать лучшее будущее, а пока жить почти привычной жизнью. Разве что потихоньку прихорашиваться, чтобы подготовить психику к неведомому доселе бытию. Именно поэтому он пригласил ее на обед – либо убедиться в ошибке, либо получить последние доказательства. И как раз когда Олеся исключительно по-хамски выпроводила какую-то бабулю, Ярослав почти поверил, что угадал. Вообще-то, чрезвычайно сложно всерьез думать о низкооплачиваемой работе, если на счету уже лежат сокровища. Вот Яр тоже не особенно старался рвать пузо, пока отец со своим идиотским решением не загнал его в рамки понимания, что больше никаких сокровищ за спиной не осталось. А девочка-то какая – загляденье! В смысле, производит впечатление полной дуры, которая только по стоимости часов выводы о людях делает. А иначе на кой хрен она так тщательно разглядывала через окно крышу красавицы Мазерати? На такой дуре, если это действительно та самая счастливица, в крайнем случае и жениться можно. А Мирослав пусть пока бегает и ищет деньги в других местах. Младший брат и не заслужил главного приза. ? Мирослав действовал тоньше и, как ему казалось, мудрее. Он сразу пошел к частному детективу – единственному в городе, если не во всей стране. Интересно, почему эта профессия так непопулярна, когда вокруг столько сдвинутых на справедливости папаш, легкой рукой наказывающих любимых сыновей? Лысый приземистый бывший полицейский под кодовым именем «Игорек» уже целый час метался между двумя крайностями – озвученной суммой гонорара в случае успеха и полной невозможностью достичь успеха в этом деле. – Да как вы не понимаете, Мирослав Петрович? – повторял частный детектив хмуро. – Если банковский перевод зашифрован, то никакими средствами получателя не узнаешь! Тут нужны хакеры мирового уровня… У вас есть хакеры? – Если бы у меня были хакеры, я не сидел бы здесь, – отчеканил Мир. – Похоже, в вашем объявлении реклама сильно преувеличена! Игорек рухнул на стул и снова схватился за голову – так ему хотелось придумать хоть один способ. А несговорчивый холеный паренек не собирался платить ни копейки до полного результата. – Можно попробовать один метод, – наконец-то детектив дозрел до дельной мысли. – Какой институт? Я проверю всех возможных кандидатов – такой прирост расходов даже захочешь скрыть, но не сможешь. Так что это вопрос времени. Обсудим задаток? – Никаких задатков, – Мирослав заулыбался, когда расслышал приятную надежду. В их семье транжирой назывался другой Петрович, а этот вполне умел деньги считать. – Единственное, что я хорошо запомнил за все годы своего обучения, – сначала получаешь услугу, а потом девушке платишь. Иначе ее работоспособность стремится к нулю. – Страшно представить, как выглядит ваш диплом после такого образования, – усмехнулся Игорек. – Вы, похоже, большой любитель дам? – Только если они случайно получили мои деньги, – Мир тоже улыбался. – А если получателем окажется парень? Хотя за такую кучу бабла и парни кажутся симпатичными. – Есть много вариантов вернуть свое. От вас я требую только точное имя и адрес! – Например, какие варианты? – у Игорька любопытство было профессиональной чертой. – Например, – Мир еще об этом всерьез не размышлял, потому привел первое, что пришло на ум: – Похитить какого-нибудь родственника и запросить выкуп – ровно в восемь миллионов долларов. – Звучит интригующе, – испугался Игорек. – Я раньше в полиции служил. Такую мораль только у своих сослуживцев и видел. Мирослав поднялся, чтобы наконец покинуть душный кабинет: – Вы, главное, имя добудьте. И никто не останется в обиде. Особенно вы. Глава 3 Чем дольше Ярослав смотрел на Олесю, тем меньше она ему нравилась. И тем сильнее крепла уверенность, что именно она и получила его деньги. Уж больно девушка была простовата в основном, но демонстрировала замашки на роскошь. К примеру, она немного растерялась в зале элитного ресторана, зато меню разглядывала с видом эксперта и явно делала заказ, ориентируясь на цены, даже не обращая внимания на названия блюд. Притом макияж на ней был умелым, почти профессиональным, а вот идеально сидящая блузка отчего-то электризовалась, как дешевая синтетика. Собирая воедино эти мелкие, противоречащие друг другу детали, Ярослав пришел к выводу, что именно такая разнородность и будет наблюдаться у человека, который еще вчера ничего не имел, а уже сегодня стал долларовым миллионером. Ему, выходцу из очень богатой семьи, просто не приходило в голову, что многие девушки уровня Олеси содержат эти противоречия в самой своей природе: они всегда выглядят чуть дороже, чем могут себе позволить. И не пропускают мимо потенциально состоятельных женихов. Жалел он только об одном – он никогда не был ловеласом, как Мирослав, потому ему было сложно даже поддерживать легкий романтический флирт, чтобы жертва не сбилась с мысли. Олеся со своей стороны видела другое – полнометражную экранизацию чуда в своей жизни. Она не просто сумела с первого взгляда привлечь Ярослава, но уже через пару часов общения он жадно пожирал ее блестящими карими глазами. Парня она отнесла к разряду не самых разговорчивых людей, он иногда брякал что-то невпопад и не умел делать расслабленные комплименты, но это не беда: у Олеси хватит раскрепощенности на них обоих. От вина она не отказывалась – наоборот, поощрительно улыбалась и говорила все звонче. И еще вина, и еще. А сверху шампанского, дабы отметить это во всех смыслах приятное знакомство. Несмотря на некоторую заторможенность кавалера, ее опыт подсказывал – он уже безумно влюблен. Ведь в каком другом случае человека интересуют буквально все детали жизни собеседника? Ярослав подливал вина и расспрашивал, расспрашивал и подливал. Так они дорасспрашиваются и до секса уже на первом свидании, Олесе придется проявить всю силу воли, чтобы дело не зашло так далеко – красавец заарканен, но не стоит выглядеть слишком доступной. Сосредоточившись на этом, самом главном пункте приложения концентрации внимания, Олеся упустила из виду все остальные. И именно потому выкладывала все ответы слишком подробно, добавляя им красок. После обсуждения семьи, учебы и работы она каким-то невероятным образом перепрыгнула на друзей. В этом моменте стоило добавить себе очков и ненароком похвалить свой дар из любой серой мышки сделать нечто подобающее. Восемь миллионов долларов, случайно упавших на счет Лерки, всплыли вообще сами собой – уже ближе ко дну бутылки шампанского. На моменте, когда Олеся очень смешно подшучивала над наивностью и клиническим идеализмом подруги, и говорила о том, что Лерка скорее на бездомных котят деньги спустит, чем приличный маникюр сделает, она заметила резкое изменение атмосферы за столиком. Ярослав, до сих пор лишь хлопавший влюбленными глазами, замер и резко выпрямился. Олесе пришлось замолчать и быстро начать соображать, что такого лишнего она успела ляпнуть, но серьезных ошибок не находилось… Губы Ярослава снова растянулись в улыбке, но уже совершенно другой. Олеся даже не успела ничего спросить, как он встал и ледяным голосом сбил весь настрой, который она создавала несколько часов подряд: – Приятно было поболтать. Но мне пора. – Что? – с трудом выдавила Олеся. – Куда? – Домой, – он все же нехотя ответил. – Вижу, что у нас с тобой вообще ничего общего не осталось. Прощай. Надеюсь, больше не увидимся. – Что?.. – от шока девушка мигом протрезвела. – А счет?.. Ярослав скривился, будто ему напомнили о каких-то неприятностях, но все-таки остановился, бросил на стол крупную купюру и удалился, не думая даже попрощаться. Олеся еще несколько минут сидела в полном ступоре и нервно сглатывала обиду. Но потом очнулась, вспомнила о том, кто она есть, и заорала в давно опустевшее пространство: – Вот ведь козел! Козлина! – она споткнулась взглядом о пару за соседним столиком и рявкнула на них: – Что пялитесь? Он бросил меня перед самой свадьбой! Теперь и ее уход выглядел не так позорно, некоторые женщины даже сочувственно улыбались и с подозрением поглядывали на своих мужчин. Разумеется, это было не просто обидно, а стало неожиданным ударом по самооценке. Обычно-то Олеся обо всех своих свиданиях докладывала Лерке – просто чтобы вместе обсудить, посмеяться или помечтать, а заодно и показать, что Олеся всегда была, есть и будет на вершине рейтингов. Но в данном случае она делиться не захотела. Хотя бы потому, что сама так до конца и не поняла, что сделала не так, а в пересказе будет выглядеть в совсем невыгодном свете. Следующий рабочий день в кассе стал для Олеси самым тяжелым за все годы учебы и работы. Ей-то уже казалось, что сюда она никогда не вернется. Но есть у этой девушки одна яркая черта, которой стоит поучиться каждому: она не умеет переживать долго, потому уже через пару дней неудачное свидание, симпатичный богач и красная Мазерати почти вылетели из ее памяти. ? Зато как раз через эти же пару дней странные события стали проходить уже в жизни Валерии, будто ей передали эстафету непонятных происшествий. По пути домой, почти у самого подъезда к ней подошел молодой мужчина. Весьма привлекательный на первый взгляд, но внимание он притянул большой шуршащей коробкой и резким обращением: – Девушка, можно вас на пару минут? Приют животных «Статус» беспокоит. Вам не нужны котята? Мы с другими волонтерами пытаемся пристроить живность в хорошие руки! Валерия тут же забыла об усталости и сокрушенно покачала головой, подходя ближе. Она могла бы заметить, что волонтеры из приютов вряд ли носят именно такие галстуки, но отвлеклась на симпатичные комочки внутри коробки. – Никак не могу, – она будто извинялась. – Я много работаю, а иногда к родителям в село уезжаю. Не хочу брать питомца, а потом бросать его без любви и заботы. – Понятно, – волонтер пристально ее разглядывал, а говорил подчеркнуто сухо. – То есть вам не жалко бедных брошенных животных? – Очень, очень жалко! – призналась Валерия. – Слушайте, а давайте я лучше взнос сделаю – можно купить корм, подстилки и что еще нужно. – Обсудим сумму взноса? – заинтересовался тот. Валерия вынула кошелек, а в наличности у нее обнаружилось двести рублей. Она радостно протянула их волонтеру, но тот сильно напрягся. Руки просто заняты! Валерия уверенно впихнула деньги ему в нагрудный карман. Получатель не выглядел счастливым, но мог бы изобразить хоть каплю благодарности. – Я понимаю, что эта сумма невелика, – объяснила она. – Как ваш приют называется? Думаю, что после зарплаты смогу внести еще немного! Мне точно не жаль денег на благое дело! Волонтер оказался агрессивно-наглым, или иначе в их деле теперь невозможно хоть копейку собрать? – А выглядит так, будто жаль! Я такие купюры в последний раз в гимназии видел, когда мой младший брат на новогодние танцы стриптизерш вызвал и учил старшеклассников, что надо приготовить побольше мелкой наличности, чтобы в белье запихивать. Директор тоже слушал, но потом всех разгонял и орал, что на школьный Новый год такие непотребства не устраивают. Это же не День святого Валентина, в конце концов. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/oksana-alekseeva-17978213/ukroschenie-petrovichey/?lfrom=196351992) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.