Борьба Дженнифер Ли Арментроут #Jennifer. Титан #3 Война с Титанами продолжается, и они по-прежнему полны решимости ввергнуть мир в пучину хаоса. Но Сет обрел силу, которой с трудом могут противостоять даже боги. Теперь есть те, кто способен вступить в схватку с древним злом. Грядет великая война за человечество… Только все вокруг боятся Сета и его новых способностей, не доверяют ему. Все… кроме нее. Той, кто готова стать его последней надеждой на искупление. Джози пойдет на все, чтобы доказать миру, что Сет – его последняя надежда. Столкнувшись лицом к лицу с неизвестностью, Сет и Джози понимают, что им понадобится нечто большее, чем любовь, чтобы устоять в смертельной борьбе. Отныне их жизнь изменится безвозвратно. Ибо то, чего боялись боги, сбылось… Дженнифер Арментроут Борьба Jennifer L. Armentrout Struggle © 2017 by Jennifer Armentrout © С. Степанец, перевод на русский язык, 2019 © ООО «Издательство АСТ», 2019 * * * Для моей невестки, Джерри… Глава 1 Сет В тот момент мой правильный поступок казался мне самым неправильным в жизни. Возможно, людям всегда так кажется. Не знаю. В своей жизни я очень редко поступал правильно. Руки сжимали руль так сильно, что болели костяшки. Каждая клетка моего тела требовала, чтобы я развернул машину и поехал обратно к Джози, ведь она была моей, а я принадлежал ей всем своим естеством. Но я не мог этого сделать. Теперь все изменилось. Глубоко внутри меня бурлила головокружительная, смертоносная сила, и ощущения казались совсем не такими, которые испытывает обычный Аполлион. Сейчас я чувствовал себя Аполлионом на стероидах. Я вдруг понял, что внезапное пробуждение удивительного, головокружительного желания убить Атланта, – это только начало того, на что я способен, поскольку теперь весь мир стал для меня совсем другим. Небо казалось тенью, которую я никогда раньше не замечал. Морское побережье, тянущееся вдоль тихоокеанского шоссе, напоминало головокружительный калейдоскоп голубых оттенков. Чувствительность кожи обострилась. В воздухе я ощущал влажность, а, вдыхая ее, чувствовал вкус моря и соли. Мой внедорожник мчался со скоростью ста миль в час, и мне казалось, что я могу ехать еще быстрее, – что я должен ехать быстрее. А еще я чувствовал голод. Не связанный с едой. Я хотел того, что живет и дышит внутри чистокровок и полукровок, полубогов и богов. Внутри Джози. Я не мог находиться рядом с ней. Это слишком опасно. Сейчас меня и Джози отделяли сотни миль, а скоро будут отделять тысячи. Так и должно быть, но я все еще чувствовал ее тело под своим телом. Чувствовал ее нежную кожу и слышал ее тихие, отдающиеся эхом в ушах крики. Я люблю ее. Давя на газ, я знал, куда мне ехать. Подальше от этого места и вообще от всего. Туда, где я смогу собраться с мыслями и составить план, ведь я собирался прикончить каждого ублюд… – Ты делаешь ошибку. – Твою мать, – выругался я, крутанув руль вправо. Завизжали шины, в воздухе вдоль набережной взметнулось облако пыли. Я перевел взгляд на пассажирское сиденье. Рядом со мной сидел гребаный мужчина-нимфа. Он, как обычно, был без рубашки и в замшевых штанах, а его кожа блестела, словно долбаный диско-шар. – Какого черта? – взорвался я, выравнивая руль и съезжая с шоссе. Авария бы меня не убила, но мне не очень хотелось проверять, насколько прочным может быть мое тело. – Из-за тебя я мог слететь в кювет. – Разве вся твоя жизнь – не полет в пустоту? – слегка улыбнувшись, ответил нимфа. – Ответ будет положительным: да, твоя жизнь – полет в никуда. Я покрепче вцепился в руль. – Какого хрена тебе надо? – Нам нужно поговорить. Во мне начал закипать гнев. – Нам не о чем разговаривать. – Нет, есть. – Нимфа махнул рукой, и двигатель без какого-либо дополнительного предупреждения заглох. Ругаясь на всех известных мне языках, я ухитрился направить внедорожник к узкой обочине между двумя большими валунами. Затем опустил руки и повернулся к нимфе. – Ты же понимаешь, что я могу убить тебя щелчком пальцев. – Можешь. И, возможно, однажды так и будет. – Его глаза с багряным оттенком замерцали. – Но не сегодня. – Я в этом не уверен. – На моей коже, осветив салон внедорожника белесовато-янтарным светом, затрещала энергия акаши. Силу я призвал с легкостью. Мне нужно было только подумать о ней. – Я сейчас не в настроении. – Из-за того, что бросил Джози? – спросил мужчина. Резко выдохнув, я так молниеносно повернулся к нему, что аж хрустнула шея. – Следи за языком, нимфа. – Ты решил уйти, верно? Несмотря на то, что она беззащитна? – Она не беззащитна. Во мне начало нарастать беспокойство: хоть Джози и находилась рядом с невероятно счастливым дуэтом, известным под названием «Алекс и Эйден», а к тому же была полубогом, Титаны все равно представляли опасность. Однако из предыдущего опыта я знал, что Титаны на какое-то время отступят. После потери Атланта они придут за Джози не сразу, поэтому у меня будет время отыскать их и прикончить. Кроме того, я сам представлял для нее опасность. Внутри меня находилось нечто холодное и жестокое. Я ощущал его вкус, чувствовал его, и оно хотело уничтожить Джози. – Ты сделал свой выбор, Богоубийца? Я уже собирался сказать нимфе, что он может выпасть из окна головой вперед, когда меня посетила странная мысль – я вспомнил, как он каким-то чудом появился в Ковенанте и предупреждал меня о том, что внутри меня зреет темная сила. – Ты знал. – Знал – что? – Что я Богоубийца. – Я знал, что ты мог стать Богоубийцей, – поправил он. – Мы все знали, что такая возможность существует. В конце концов, когда другой Богоубийца отошел в мир иной, его путь стал твоей судьбой. Я бросил на него быстрый взгляд. – О какой, черт возьми, судьбе ты говоришь? Уголки губ нимфы приподнялись в загадочной улыбке. – Ты очень многого не знаешь. Я и сам не понимал, почему до сих пор не вышвырнул этого блестящего придурка из окна. – Она любит тебя, – тихо сказал он. – Ты хоть понимаешь, что это значит? Мое горло сжало спазмом. Сердце предательски забилось быстрее, а перед глазами встало ошеломленное выражение лица Джози в тот момент, когда я признался, что питался ее эфиром. Я видел ее после того, как прикончил Атланта и чуть не размазал по стенке Эйдена. Ее и эти светло-каштановые волосы, которые спадали на ее прекрасное лицо, пока она била меня клинком, смазанным кровью Пегаса. Я видел, как она смотрела на меня и как она меня не узнавала. А потом я вдруг понял, что моя темная сущность прекрасно понимала, что я мог с ней сделать. Закрыв глаза, я тихо выругался. Я не хотел больше с ней видеться. – Нет, – пробормотал нимфа, ответив на свой же вопрос. – Ты не понимаешь, что такое любовь. – Он многозначительно посмотрел на меня. – Но поймешь. Проведя рукой по подбородку, я открыл глаза и уставился на океан. Мимо нас по шоссе проносились машины. – Я спрошу еще раз. Чего тебе надо? – Ответь, что значит «быть Богоубийцей»? – Убивать всех подряд? – Неразумный ответ. И я не хотел тебя задеть, не подумай. Знание того, на что ты способен, существует глубоко внутри тебя. Именно оно вызвало твое пробуждение. Не знание пробудило во мне силу, а темное… «нечто». – Ты сделал свой выбор, – снова сказал он. – Да, – ответил я. – Я не могу… не могу быть ни с кем из них. Скрипнув кожаным сиденьем, нимфа склонился ко мне. Мне не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что он очень близко. – И ты знаешь, куда хочешь отправиться? – Когда я не ответил, он спросил: – Зачем тебе ехать туда на машине? Покосившись на него, я поднял брови. – Потому что я решил сначала проехаться, а потом мне придется туда лететь. Ярко-красные губы нимфы изогнулись в улыбке. – Ты – Богоубийца, тебе нужно лишь представить пункт назначения, и в следующую секунду ты будешь на месте. Я уставился на него. – Прикалываешься? – Попробуй. – Он откинулся назад, его глаза сверкали, словно драгоценные камни. – И узнаешь, что ты способен не только на убийство, а на гораздо большее. Первым моим желанием было просто ударить нимфу по горлу прямо через дверцу машины, но я решил ему подыграть. – На что, например? – Например, на создание жизни. У меня вырвался резкий смешок. – Ага, ты в одной секунде от прекращения существования. – Попробуй, – уговаривал он, не выказав ни малейшего страха. – Представь, куда ты хочешь отправиться. Попробуй всего один раз. Бросив на него свирепый взгляд, я покачал головой, но все же послушался. Даже не знаю, почему. Я представил себе скалистые берега и сине-зеленое море и практически почувствовал лучи солнца на своей коже, но это было еще не все. В голове зазвучал голос, который показался мне похожим на мой, однако мне он не принадлежал. Он сказал, куда мне нужно отправиться. На Андрос. Ощутив кожей тепло, я открыл глаза. – Твою… От потрясения у меня пропал голос. Я не сидел внутри внедорожника. Сделав шаг назад, я осознал, что смотрю на пенистое море – море, которое я не видел годами. У меня отвисла челюсть. Это невозможно. Должно быть, это галлюцинация. – Вот видишь, – сказал нимфа, и я шарахнулся в сторону. Он стоял рядом со мной. – Ты способен на многое, Богоубийца. Я покачал головой. – Я не… Как такое возможно? Нимфа повернулся к океану, а затем вдруг поднял руки и развел их в стороны. – Возможно все. Окружающая обстановка не могла быть настоящей, но, обернувшись, я понял… Боги милостивые, все абсолютно реально, меньше чем за секунду я оказался за полмира от Джози. Я едва мог принять это. Мы с нимфой стояли на тонкой полоске белого песка и смотрели на скалы Андроса, самого северного острова на Кикладах. Гористый и окруженный плодородными долинами, где я в детстве воровал фрукты, он казался диким и совершенно пустым. С чертовски странным ощущением я ступил на тропинку, ведущую к лестнице на крутой холм. Сделав глубокий вдох, я поднял взгляд на массивный дом из песчаника, притаившийся на самом верху. Это было громадное трехэтажное здание с пристройками-близнецами, стены которых украшали мраморные статуи и картины богов, написанные маслом. Верхние этажи окружали балконы с множеством укромных уголков, где можно было затаиться, а на веранде… Там кто-то стоял. – Что за… – начал я, но тут же осекся. На веранде были люди, и многие смотрели на нас с нимфой. Я явственно ощущал эфир в чистокровных и даже в полукровках, правда, немного слабее. Дом должен пустовать. У рабочих не было никаких причин оставаться в нем после смерти матери. – Кто эти люди? – спросил я. Нимфа чуть склонил подбородок. – Некоторые работали на твою мать, были ее слугами или же доверенными лицами. Теперь ими повелеваешь ты. Появились и новенькие после твоего пробуждения. Они тоже будут служить тебе. Что за черт? – Мне здесь никто не нужен. – Их хозяин наконец-то вернулся домой. Хозяин? – Ты думал, все будет по-другому? – Да. – Я нахмурился – те, кто был на веранде, один за другим опустились на колени и склонили головы. Вот же дьявол. – Вообще-то я думал, что дом будет пустым. Нимфа усмехнулся. Скрестив руки на груди, я тяжело вздохнул. – Они мне ни к чему. – О, ты найдешь им применение, я уверен. Я искоса взглянул на него. – Еще немного и я устану повторять. Мне не нужны слуги. Боги. Эти полукровки должны получить свободу. – Эти полукровки здесь по своей воле. Они пришли, потому что сюда пришел ты. Как и я, – сказал нимфа. – Я здесь, чтобы помочь тебе. – Почему? Зачем тебе мне помогать? Нимфа улыбнулся. – Мой род появился на этой земле задолго до рода человеческого. До того, как боги с Олимпа свергли Титанов. Мы были здесь до начала их правления. То есть очень и очень давно. В период под названием «кому какое дело». – А это тут вообще при чем? Странные глаза нимфы замерцали. По-настоящему, как пара крошечных звездочек. – Мы считаем, что время перемен наступило вновь. Вопрос: «Какие перемены должны наступить?» остался на кончике моего языка. Я не собирался связываться с нимфами. У меня свои цели. Я отыщу любую нору, в которой скрываются Титаны, и с удовольствием уничтожу каждого из них. Они больше не будут представлять угрозу для Джози. – Как тебя зовут? – задал я совершенно другой вопрос. Нимфа поднял бровь. – Юэн. Я хихикнул. – Эвок [1 - Эвоки – вымышленная раса существ из фантастической саги «Звездные войны».] Юэн. Он нахмурился. – Не бери в голову, – вздохнул я и двинулся вперед. – Пока, Юэн. – Хочешь узнать о любви? – спросил он. Закатив глаза, я продолжал идти. – Любовь – корень всего добра и корень всего зла, – выкрикнул он. – Любовь – это корень Аполлиона. Волоски на моих руках встали дыбом, и я остановился. Чистокровные и полукровки на веранде стояли и ждали; бледно-голубые и розовые платья женщин развевались на ветру. В словах нимфы прозвучало что-то до боли знакомое. – Судьба не останавливается, – продолжал он. – События нельзя отменить. Судьба заглядывает в прошлое и в будущее. История повторяется. Медленно, едва ли не против своей воли, я обернулся. Нимфа стоял там, где я его оставил, но теперь в его взгляде появилось что-то древнее и мудрое. – Знай разницу между потребностью и любовью, – донес до меня соленый ветерок голос Юэна. Аметистовые глаза нимфы закатились, обнажая белоснежные зрачки. – О, черт, только не это, – пробормотал я, испытывая желание сделать шаг назад, чтобы остановить грядущее. Я знал, что сейчас будет. Нимфа скользнул вперед и начал произносить слова, предназначенные для первого Аполлиона, Алекс, вдыхая жизнь в когда-то незаконченное пророчество: – Ибо то, чего боялись боги, сбылось. Пришел конец старого и положено начало новому. – Его голос становился громче, разносясь над морем и скалами. – Ибо дитя солнца и новый бог дадут начало новой эре, великие создатели падут один за другим, переиначивая наши дома и очаги и пожиная всех, подобных смертным. Вот же дьявол. Дитя солнца? Новый Бог? Дадут начало и что там сделают со смертными? Я точно не хотел участвовать в подобном. – Знаешь, может, ты… – Был выбран кровавый путь, – невозмутимо продолжал Юэн. По-видимому, его уже нельзя было остановить. – Грядет Великая война, в которой будут сражаться немногие, и солнце упадет, и луна будет царствовать до восхода нового солнца. Я поднял брови. Звучит повседневно. – Познай истину, – взревел нимфа. – Чтобы победить, понадобится сила солнца, ведь силы войны и хитрости будет недостаточно. Любовь и потребность должны сохранять баланс. Если этого не случится, великая земля погибнет, ибо бык ворвется в дом льва. Ну… У меня официально не было слов. Совсем. Ни одного. Нимфа припал на одно колено. – Прощай, Сет, Бог Жизни… По спине пробежала дрожь. На берегу вспыхнула молния и врезалась в воды океана. Юэн склонил голову. – И Бог Смерти. Глава 2 Джози Пол громадного особняка матери Гейбла дрожал так, будто был сделан из картона. Соскочив с дивана, я позволила тонкому, приятному как мечта одеялу упасть на пол, и в этот момент здание словно взревело, отчего у меня защемило в груди, а руки покрылись мурашками. Широко раскрыв глаза, я медленно повернулась и увидела, как с полок падают книги. Хрустальная люстра, которая, вероятно, стоила гораздо больше машины, тряслась и позвякивала. Каплевидные украшения ударялись о пол и разлетались на части. Высокая лампа опрокинулась, с нее слетел бледно-серый абажур, а книги все падали и падали… – Что это творится? – прошептала я. Голос был усталым и хриплым от слез, которые жгли мне горло. Происходило что-то серьезное, и это могло быть… что угодно. Орда демонов. Еще один разъяренный Титан. Эшелон Теней, сбежавших из Тартара. Это мог быть… мог быть даже Сет. Нет. Кем бы Сет ни являлся, он бы не подверг меня опасности. Что бы Алекс и Эйден о нем ни думали, он бы не разрушил дом, в котором я находилась. Схватив со стола свой титановый кинжал, я пронеслась мимо падающих книг и, выскользнув за дверь, оказалась в ярко освещенном коридоре. От следующего грохота у меня сжалось сердце. В конце коридора посыпалось стекло – не иначе как дорогущая ваза разбилась вдребезги. Дом снова содрогнулся. Со стен начали падать картины, а я ринулась в большой атриум и вдруг заметила выжженное место там, где совсем недавно стоял Атлант. Место, где этот Титан умер. Не слишком далеко от него испустил свой последний вздох и Солос. Это место было чистым, вытертым от крови, но на какую-то долю секунды мне показалось, что я вижу, как Солос смотрит на свою грудь, на зияющую дыру, где когда-то билось его сердце. Вижу, как у него подкашиваются колени. Он умер еще до того, как упал на пол, и он этого не заслужил. Солос все еще должен был быть здесь. Отбросив воспоминания, я перевела взгляд на стеклянные двойные двери. Они были закрыты, но увидев, как трясутся стекла, я засомневалась, что они долго протянут. От очередного грохота у меня перехватило дыхание. Пол под ногами раскачивался подобно волнам, поднимая меня вверх. Споткнувшись, я вытянула руки, надеясь удержать равновесие. Где-то в доме со стуком распахнулись двери, и кто-то крикнул: – Землетрясение! Землетрясение! Мое облегчение было таким сильным, что я рассмеялась – громко и слегка безумно. Просто землетрясение. Верно. Я же находилась в Южной Калифорнии. Не все неприятности должны быть сверхъестественными. Опустив кинжал, я повернулась к винтовой лестнице. Там уже толпились несколько полусонных людей. «Людей» в широком смысле. В доме не было ни одного смертного. Вскоре толчки прекратилась. Дикон провел пальцами по своим спутанным, светлым кудряшкам и проворчал: – Ненавижу Калифорнию. За его спиной Люк потирал рукой глаза. Его бронзовые волосы торчали в разные стороны. Рядом с ним притаился Гейбл. Бедный Гейбл. Мы ведь помешали ему оттянуться на шикарном пляже, сказали, что его отец – Посейдон и что он сам полубог со спящими силами. Ну а потом парень стал свидетелем того, на что способны Титаны. Удивительно, что Гейбл стоял с нами, а не прятался в каком-нибудь углу. – У нас давно не было такого сильного землетрясения, – сонно сказал он. – Скоро определенно будет афтершок [2 - Повторный сейсмический толчок, меньшей интенсивности по сравнению с главным сейсмическим ударом.]. Бледно-серые глаза Дикона расширились. – Афтершок? Гейбл кивнул. – Или же форшок [3 - Предварительная фаза землетрясения.]. Никогда не знаешь наверняка. – И что это такое? – Нахмурившись, Дикон опустил руку. – Землетрясения… вне цикла? Его старший брат, Эйден, поднял подбородок и уставился в потолок, медленно покачивая темноволосой головой. На свете, казалось, не существовало двух более разных братьев. Ну, кроме Люцифера и Михаила. Они ведь тоже были братьями. Как только Гейбл принялся подробно объяснять, что же такое форшок, мои губы изогнулись в усталой улыбке. Эйден протянул руку и приобнял за плечо Алекс Андрос. Ее волосы были взлохмачены, но она все равно была истинной красавицей. Моя же прическа после сна выглядела так, точно я сунула пальцы в розетку. Алекс такие проблемы никогда не касались. Ее волосы представляли собой каскад волнистых прядей. Она была прекрасна в своих несовершенствах, и, хотя мы попытались подружиться на почве разборок с богами-психопатами и нашего действительно странного отношения к Аполлону, я не была с ней близка так, как Дикон и Люк. Алекс и Эйден были настоящими легендами. Они любили друг друга так сильно, что у меня не возникало сомнений: они проведут вечность вместе, не желая никого другого. Эйден положил руку на перила и осмотрелся. Взгляд его серебристых глаз, казалось, скользнул к тому месту, что и мой, когда я вошла в комнату. Туда, где стоял Титан Атлант, который держал в своей мясистой руке сердце Солоса. Где Сет стал Богоубийцей и впитал наши силы и эфир, а затем убил Атланта. Сет сотворил невообразимое. Боже, казалось, все это происходило вечность назад, но нет. С того момента, как Атлас просочился сквозь двери и в одно мгновение отнял жизнь у Солоса, прошел всего день. Только прошлой ночью Сет стал чем-то настолько страшным, что олимпийские боги положили конец смертной жизни Алекс, чтобы этим «чем-то» никогда не стала она. Всего несколько часов назад я сделала то, о чем меня предупреждала Медуза: окунула клинок в кровь Пегаса, которая смогла бы успокоить Сета хотя бы на время. И только сегодня утром Сет выбрался из убежища в подвале, нашел меня в библиотеке, занялся со мной сексом, обнял и наконец-то сказал, что любит меня. Всего несколько секунд жизни, – и Сет стал настолько могущественным, настолько смертоносным, что бросил нас. Бросил меня. Чувствуя, как грудь пронзает боль, я сморгнула слезы, не давая им выход. Я не буду плакать, потому что на это нет времени. Как только Геркулес вернется с беседы с богами, на которую он отправился на рассвете, я уйду отсюда. Уйду из этого дома, стоящего столько денег, что у меня даже в голове не укладывалось. Мой отец, Аполлон, приказал мне отыскать двух последних полубогов, но эта задача больше не значилась в моем списке приоритетов, мне было все равно. Даже про летающего Пегаса не распускали столько слухов, сколько про меня, потому что никто… никто раньше не боролся за Сета. А я буду. Я буду бороться за него до самой смерти. К тому же, не похоже, что кто-то другой сможет найти двух новичков-полубогов с непроснувшимися силами и грубо познакомить с совершенно новым образом жизни. Армия Великолепных, названная так Диконом, обещала отыскать полубогов. Один из них – где-то в Тандер-Бей, а другой живет в каком-то городке в Британии. Я же пообещала Алекс и Эйдену, что подожду, когда вернется Герк, а потом уеду на поиски Сета. Я практически не сомневалась в том, куда отправился Сет, и добраться туда, до того острова в Эгейском море, будет нелегко. – Джози? – позвал Эйден. Я моргнула и перевела на него взгляд. Он стоял всего в нескольких футах от меня, крепко обнимая Алекс за плечи. Все уже спустились вниз. Я этого даже не услышала. – Прости… что? – Я спросил, спала ли ты. Кивнув, я провела рукой по голове, цепляя пальцами тонкие прядки волос. Затем отбросила их с лица. – Час или около того. В удивительно серебристых глазах Эйдена читалось: «я знаю, что ты лжешь», но тут заговорила Алекс: – Тебе действительно нужно отдохнуть, Джози. Герк скоро вернется, и мы наконец поймем, что происходит. Герк планировал встретиться с богами, чтобы узнать, как можно сдержать Сета, но, поскольку это больше не было проблемой, я не совсем понимала, какой в этом смысл. Вздохнув, я посмотрела на одну из упавших на пол скульптур. – Не думаю, что смогу заснуть после землетрясения. Гейбл протолкнулся мимо нас, направляясь к кухне и бормоча, что нужно зайти в интернет и разузнать о землетрясении. Кажется, я видела MacBook на одном из столов. Глядя на удаляющегося Гейбла, Люк поднял руки над головой и потянулся. – Я немного проголодался, – объявил Дикон. Уголки губ Люка слегка приподнялись. – Ты всегда голоден. – Да, но землетрясение вызвало у меня еще больший аппетит, – усмехнулся Дикон, обнимая своего высокого спутника за талию. – Не знаю почему, но я бы не отказался от миски кукурузных чипсов. – Он взглянул на нас. – Жаль, что вы не обладаете крутыми способностями. – Крутыми способностями? – пробормотал Эйден. – Ага. Двое из вас стали полубогами. – Дикон кивнул своему брату и Алекс. – А ты, – сказал он, обращаясь ко мне, – ты полубог по крови, но никто из вас не может создать тарелку начос из воздуха. Какой прок быть полубогом, если вы не можете этого сделать? Алекс рассмеялась и склонилась к Эйдену. Не глядя на нее, он отпустил ее ладонь и положил руку на плечи девушки, притягивая ее к себе. – Думаю, мы абсолютно безнадежны, – сказал он. Она улыбнулась. – Я давно об этом говорю, – усмехнулся Дикон, и его брат закатил глаза. – Который час, кстати? – Пара минут третьего, – ответила я, опустив взгляд на кинжал, который все еще держала в руке. И что я собиралась с ним сделать? Поразить им землетрясение? И все же, этот легкий предмет напоминал о том, как все изменилось по сравнению с прошлым годом. Тогда, если бы земля начала дрожать, я бы сразу подумала о землетрясении, даже находясь в стране, где землетрясения редкость, но сейчас? Сейчас я готовилась к битве. Мои пальцы крепко сжали оружие. Неожиданно, всего на мгновение мне показалось, что все нормально. Ну, настолько нормально, насколько это возможно в нашей ситуации. И на долю секунды я даже обманула себя, представив, что Сет сейчас войдет в эти вычурные стеклянные двери или покажется в каком-нибудь из коридоров, а затем подплывет ко мне, и мы будем стоять рядом, как Алекс и Эйден. Только этого не случится. С громким зевком Алекс оглядела большую комнату. – Интересно, есть ли тут какой-нибудь чер… Пол под нашими ногами снова закачался, разбрасывая нас в разные стороны. Я ударилась коленями о плитку и выронила кинжал. Он заскользил по полу, а я приподняла руки, пытаясь восстановить равновесие, и услышала, как Эйден выругался себе под нос. На секунду я застыла, но затем вновь начала двигаться. Поднявшись на ноги, я огляделась, и в следующую секунду пол, стены… весь дом содрогнулся. Гейбл выбежал из кухни, и я увидела, каким бледным было его лицо. В сердце закрался страх, ведь Гейбл жил здесь столько лет, в месте, где землетрясения – обычное дело. Но если он напуган… значит, нам тоже есть чего бояться. Взгляд моих широко распахнутых глаз встретился со взглядом Алекс. – Твою мать! – крикнул Дикон и схватился за перила. Казалось, все здание, от фундамента до крыши, трясется, словно в припадке. В воздух взметнулось облако пыли. Над дверью лопнула лампочка. Полетели искры. Толстое армированное стекло двойных дверей выскользнуло из зажимов и разбилось на тысячи частей. – Все очень и очень плохо, – сказала Алекс, сжимая руку Эйдена. Сверху, падая на плитку, посыпались куски штукатурки. Я бросилась в сторону, как только с потолка отвалился еще один большой кусок. Роскошная сверкающая люстра упала на пол и разбилась вдребезги. В следующую секунду начал рушиться пол. Заорав, Люк обхватил Дикона за талию, оттягивая его от лестницы. Я проглотила крик – по огромной комнате от разбитых стеклянных дверей и прямо через атриум прошла глубокая трещина, прорезая выжженное место, где был убит Атлант. В полу образовалась пропасть шириной в несколько футов. Грохот прекратился, и мир снова немного успокоился. – Боги, – пробормотал Эйден, держа одну руку на плече Алекс, а другой отбрасывая несколько прядей темных волнистых волос. С колотящимся сердцем я повернулась к трещине в полу и медленно шагнула к ней. – Осторожнее, – предупредил Гейбл. – Пол неустойчив… да и весь этот дом сейчас, наверное, неустойчив. – Это… это нормально? – спросила я, поднимая взгляд на парня. – Это из-за землетрясений? Ответ еще не прозвучал, а в воздухе вдруг появился странный запах. Не гари и не жженой проводки, чего следовало ожидать. Я сморщила нос. Это был затхлый, влажный и сырой запах. Запах плодородной, нетронутой почвы и гниющих корней. Сердце в моей груди затрепетало. Так пахли Тени. – У меня очень плохое предчувствие, – сказала Алекс. Эйден отступил на шаг от разлома, потянув ее за собой, а Дикон выдохнул: – Да ну на хрен. – Думаю, нам нужно уходить, – объявил Гейбл, пятясь назад, к кухне. – Серьезно, нам просто нужно уходить. В разломе что-то шевельнулось. Раздался звук падающих камней, ударяющихся друг о друга. У меня перехватило дыхание, по телу пробежала легкая дрожь, и чистый инстинкт самосохранения заставил меня сделать шаг назад, прежде чем я поняла, что делаю. Наступила тишина. Я слышала только биение своего сердца. Из пропасти появилась рука, покрытая грязью, которая опустилась на разломанную плитку. Глава 3 Что-то или кто-то выбиралось из трещины в полу, и в воздухе повисло несказанное «даже не надейся». Из-под земли не может вылезти что-то хорошее. Я видела достаточно фильмов ужасов, чтобы понимать это. Покрутившись на месте, я осмотрелась в поисках упавшего кинжала, но увидела лишь мусор, разбросанный по полу. Твою мать. Закрывая Гейбла, Алекс шагнула в сторону, встала в широкую стойку и расправила плечи. Несмотря на то, что на ней были только леггинсы и майка, выглядела она уверенной в себе и готовой – готовой ко всему. Да, Алекс стала полубогом, но прежде всего она была Стражем. Эйден и Люк поступили аналогично. Они встали в ту же стойку, успешно загораживая своими спинами Дикона и Гейбла. Я следила за всеми передвижениями и только потом поняла, что оказалась на другой стороне пропасти. А из нее вдруг появилась еще одна рука, затем лысая голова, покрытая грязью. Нечто поднималось на поверхность, и я услышала, как кто-то поперхнулся. – О боги, – прошептала я, чувствуя, как от ужаса округляются глаза. С головы чудища клочьями слезала кожа. Ее бесформенные куски почти полностью отсутствовали на впалых щеках. Кожа на руках была не лучше. С груди существа свисали полоски плоти. На месте одного глаза виднелась пустая, прогнившая впадина, а бедра были обернуты клочком какой-то ткани. Эта ткань когда-то могла быть белой и безупречной, но сейчас ее покрывала пыль и сажа. В комнате запахло серой. Здоровый глаз твари посмотрел на меня, его радужная оболочка оказалась молочно-синей. – Святые демоны-младенцы, – прошептала Алекс. – Это зомби? Типа, настоящий зомби? – Вот почему землю потряхивало, – сказал Эйден, потянувшись за оружием, однако ничего не обнаружил. Они ведь спали и спустились без кинжалов. – По-моему, это очевидно, – пробормотал Дикон за спиной Люка. Не веря своим глазам, мы стояли, точно парализованные. Тварь отвернулась от меня и, цепляясь руками и коленями за побитую плитку, выбралась из разлома. Содрогаясь всем своим дряхлым телом, она согнулась пополам, открыла рот и сильно закашлялась, извергая комки земли и мелкую гальку. А затем, изогнув спину и раскачиваясь на коленях, вытянула руки и проговорила: – ??????. Голос чудища звучал надрывисто и хрипло, как у человека с сильно поврежденными связками. Оно говорило на языке, который я сначала не узнала. И не узнала бы, если бы не раскрылись мои способности полубога. – Свободен, – повторила я, глядя на тех, кто стоял по другую сторону разлома. – Оно сказало «свободен». Услышав мой голос, существо снова повернуло ко мне голову. – Свободен от чего? – спросил Дикон. – От съемок в «Ходячих мертвецах»? В любое другое время я бы рассмеялась, но внезапно тварь поднялась на босые ноги, похожие на давно сгнившие кости, и шагнула ко мне. – Не подходи ближе, – предупредила я, думая, понимает ли она хоть слово из того, что я говорю? Тварь сделала еще один шаг вперед. – Думаю, ты ей нравишься, – прокомментировала Алекс с другой стороны комнаты. Сила в центре моей груди, прямо под меткой Аполлона, напомнила мне, что для боя мне не требуется кинжал. Я подняла руку, надеясь, что эта тварь, чем бы она ни была, миролюбива и послушает меня. – Остановись. Протянув уродливую руку в моем направлении, тварь открыла рот и зарычала, обнажив неровные, поломанные зубы. Понятно. Скорее всего, она не миролюбива. Я среагировала, применив силу – акашу. Призвав стихию воздуха, я почувствовала, как по моим пальцам заструилась энергия, и в грудь твари врезался порыв ветра. Чудище отлетело назад. Алекс издала какой-то приглушенный звук, и они с Эйденом упали на пол. Тварь же перелетела через пропасть и врезалась в стену, точно муха, которая встречается с лобовым стеклом автомобиля, едущего со скоростью сто миль в час. С булькающим звуком монстра разорвало на части, словно пакетик с кровью. – Боже мой, – пробормотала я, опуская руку. – Кажется, меня сейчас стошнит, – простонал Гейбл. – Серьезно. Меня может стошнить. Алекс и Эйден поднялись на ноги и уставились на меня широко раскрытыми глазами. Темные брови Эйдена поползли на лоб. – Ничего себе, – сказал он. – Я… я не хотела этого делать, – тяжело сглотнув, пролепетала я. – То есть, я хотела остановить ее, но не расплющить. – Хорошо, что ты случайно не подожгла кого-нибудь из нас, – заявил Люк. Моя голова резко дернулась в его направлении. – Я сделала это всего один раз! Люк усмехнулся. – Это было довольно впечатляюще, – сказала Алекс, оглянувшись. – Я могу контролировать воздух, но не с такой силой. – Ну, это потому, что Джози – настоящий полубог, – заключил Дикон, на что Алекс закатила глаза. – Мы тоже настоящие полубоги… – Ребята, кажется, к нам спешат новые гости. – Люк указал на пропасть, откуда показались еще несколько пар рук. – Может, позже поспорим о том, кто же настоящий полубог? Твари, гниющие и дряблые, вылезали из разлома быстрее, чем их уже мертвый сородич. Их голые, костлявые ноги топтались по пыльной плитке. Как же их много. Я никогда не видела ничего подобного. Их челюсти щелкали, обнажая острые зубы, которые могли легко разорвать кожу. – Зомби – это весело и прикольно, пока они не окажутся прямо перед тобой, – сказал Дикон. Одна из высоких тварей вырвалась из стаи и бросилась к Алекс. Девушка отскочила назад и выставила перед собой руки. Секунду спустя тварь, похожую на зомби, отбросило назад, и она свалилась в трещину. – Дикон, – спокойно отрезал Эйден. Над кончиками его пальцев клубился дымок. – Отведи Гейбла на кухню и держи его там. В кои-то веки Дикон повиновался без возражений. Резко развернувшись, он схватил онемевшего от потрясения Гейбла и, затащив его на кухню, захлопнул за собой дверь. В этот момент одна из смахивающих на мертвецов тварей яростно взвыла, отчего по моей спине пробежал мороз. Они нападали. Времени разбираться в том, что происходит, кто эти твари и почему они нас преследуют, не было. Они двигались быстро. Половина кинулась к Алекс и парням. Остальные же бросились в моем направлении, и на долю секунды меня охватил страх. Я застыла на месте. Может, я и полубог, но эти твари выглядели ужасно, а я для них была обычной смертной девушкой, которую они хотели разорвать на части. Но, к несчастью для них, я не была смертной девушкой. Отнюдь. Инстинкт взял свое, заставляя мое тело двигаться. Рванув налево, я призвала бурлящие во мне силы. Добравшись до возвышения, я развернулась, как вдруг в спину одному из существ врезался маленький огненный шар. Его тело поглотил огонь. – Святые угодники, – прошептала я. С другой стороны пропасти стоял Эйден, и над костяшками его пальцев плясало невероятно яркое пламя. Парень поворачивался из стороны в сторону, разбираясь поочередно с неугомонными чудищами, а Люк размахивал кинжалом. Видимо, он был единственным, кто вышел из своей спальни подготовленным. Какой молодец. Бросившись вперед, он вонзил кинжал прямо в глаз одному из монстров и отдернул руку назад. Его губы скривились от отвращения, когда на него брызнула бордовая кровь. Тварь закричала и рухнула на пол, расплющившись от удара. – Гадость, – бормотал Люк, размахивая кинжалом и поворачиваясь к очередному противнику. – Какая же гадость. Призвав стихию огня, я с радостью ощутила лаву, заструившуюся по моим венам. Моя правая рука раскалилась добела, и из ладони вырвался сгусток огня, врезавшийся ближайшему от меня существу в грудь. Оно загорелось, а я развернулась и атаковала еще одного монстра. Третий, двигаясь зигзагами, подобрался ко мне слишком близко, отчего мне в ноздри ударил запах гнили и смерти, и мой желудок предательски сжался. Я отскочила назад и вновь призвала огонь. Тварь объяло пламенем, и она повалилась на пол. Обернувшись, я выпустила новый сгусток потрескивающей энергии в несущееся на меня четвертое существо. Удар пришелся тому в плечо, развернув его вокруг своей оси. Поворот – и пятая тварь, словно заяц, прыгнула и приземлилась не более чем в футе передо мной. Я попятилась было в сторону, но она успела обхватить мое предплечье своей костлявой, безжизненной рукой. Тело пронзило жгучей болью, от которой перехватило дыхание. Это прикосновение прожгло кожу, и из моей груди вырвался хриплый крик. Тварь расхохоталась, брызжа грязью. Отпрянув, я высвободила руку и собралась атаковать, как вдруг в голову твари вонзился кинжал. Она даже не дергалась в спазмах, просто рухнула на пол, превратившись в горстку пепла. Передо мной стоял Люк. – Похоже, тебе не помешала бы помощь, – улыбнулся он, качнувшись ко мне. – Ты в порядке? Тяжело дыша от боли, я посмотрела на свою руку. На месте сжимавших меня пальцев остались четыре отметины. – Переживу. Люк не успел ответить: охваченные огнем твари поднимались на ноги. Пламя гасло, и открывался вид на обугленную кожу и кости. – Какого черта? – выдохнула я, прижав поврежденную руку к животу и окинув взглядом атриум. Эйден и Алекс растерянно отступали, их лица искажал шок. – Это плохо, – сказала девушка. – Огонь же убивает зомби. – Да, вот только я не думаю, что мы имеем дело с зомби, детка, – ответил Эйден. – А удары в голову, похоже, работают, – крикнул Люк. – Значит, они что-то типа зомби. – У нас нет кинжалов. – Эйден попытался прикрыть Алекс собой. Совершенно неосознанно, будто он не мог иначе. – Мы могли бы оттеснить их обратно в расщелину. Не успел он закончить предложение, как из дыры вылезло еще несколько тварей. Не иначе как глупая шутка Богов. – Не думаю, что это сработает, – вздохнула Алекс. Свой кинжал среди мусора я так и не заметила. Возможно, он упал в трещину. Если огонь не убивает этих тварей, значит… У меня был только один вариант. Вместо того чтобы избавиться от боли, я использовала ее для своей подпитки, взывая к самой глубине моего естества. Во мне бурлила акаша, и, высвобождая высшую силу, я почувствовала себя цветком, раскрывающим лепестки навстречу солнцу. Заряд силы раскалил мою руку до белого сияния. Я выпустила энергию, направив ее на одно из обугленных существ, ковыляющее ко мне и Люку. Ослепительный свет окутал монстра на долю секунды, после чего он превратился в пепел. – Неплохой вариант, – улыбнулся Люк. По всей видимости, он получал громадное удовольствие от происходящего, и я не понимала, как он вообще мог подумать о том, чтобы отказаться от должности Стража. Следуя моему примеру, Алекс и Эйден призвали акашу; Люк же действовал более практично, используя кинжал. Мы разобрались почти с десятком тварей, но они продолжали выбираться из расщелины, как в фильме «Ночь живых мертвецов». Выпуская еще один заряд акаши, я почувствовала нарастающую усталость. Ее причиной могло быть отсутствие сна или битва с Атлантом и то, как Сет… как он питался всеми нами. Как бы то ни было, мы не могли продолжать схватку с подземными тварями в том же духе. По моей руке опять заструилась энергия, а запах серы внезапно усилился. Земля снова задрожала, отбросив меня назад. Ударившись об пол поврежденной рукой, я вскрикнула, и моя акаша исчезла. Перевернувшись на спину, я тяжело задышала. – Джози! – крикнул Эйден. Одна из тварей оказалась рядом и уже протягивала ко мне свои мерзкие руки. Я перекатилась на бок и скользнула ладонью по чему-то гладкому и холодному. Мой кинжал. Обхватив его пальцами, я вскочила на ноги и с криком бросилась вперед. Острое лезвие вонзилось в голову чудовища, пробивая кожу и кости и глубоко протыкая череп. Выдернув кинжал, я отскочила назад, и тварь рассыпалась на части. Неожиданно дом затрясся сильнее, и трещина в полу увеличилась. Среди потока обугленных тел, поднимающихся на ноги, внезапно появилась лошадиная голова. – Вы тоже это видите? – спросила я, как вдруг одно из существ бросилось ко мне. Я пронзила его кинжалом и развернулась обратно к расщелине. Оттуда появилась еще одна лошадиная голова, а затем еще одна. – Что происходит? – воскликнула Алекс. Акаша в ее руке погасла. По комнате пронесся свирепый вихрь, из-за чего мое лицо вспыхнуло жаром. Не имея ни малейшего понятия, что происходит, я увидела, как из-под земли поднимаются три темные как ночь лошади, обвешенные черной сбруей. На их спинах сидели всадники. Двое из них были одеты с ног до головы в черное, а тот, что находился посередине, облачился в кожаные штаны и кожаную рубашку без рукавов. Мускулистое плечо всадника обвивала золотая лента, а его острый взгляд источал немыслимую силу. Черные, волнистые волосы обрамляли красивое лицо, и казалось, что его профиль был выточен из мрамора. Двое мужчин сняли висевшие на талии серебристые лассо. Они одновременно взмахнули руками, и лассо прошли сквозь уродливых существ, словно горячий нож сквозь масло. Мои брови поползли вверх. Я смотрела, как незнакомцы расправляются с существами, и не могла пошевелиться. Эти волшебные лассо очень бы нам пригодились пять минут назад. Через несколько секунд все твари исчезли, оставив вокруг только сажу и пепел. Эйден тяжело выдохнул. – Рад, что ты присоединился к нам, Аид. Люк отпрянул назад и врезался в меня. Мы обменялись взглядами. Аид? Тот самый Аид? Черт возьми. – Извини, приятель, – с заметным акцентом ответил бог подземного царства. – Я развлекался с Персефоной, когда ад в буквальном смысле вырвался наружу. – Они твои? – Алекс указала на кучу пепла. Аид ухмыльнулся. – Были моими. – Да что тут творится? – потребовала объяснений девушка, положив руки на бедра и уставившись во все глаза на Аида – того самого Аида. – Земля разверзлась, и эти твари повыползали как тараканы. – А вы не знаете? – угрюмо поинтересовался Аид, разворачивая свою лошадь. Расправив плечи, он встал рядом с крупным зверем, и я только сейчас осознала, каким же высоким он был. Очень высоким. – Да, мы как-то не в курсе, – ответил Эйден. – Пока не появились эти твари, мы думали, дело в землетрясении. Дверь кухни распахнулась, и из нее показалась светловолосая голова Дикона. – Ничего, если… – Он осекся, его глаза широко распахнулись при виде лошадей, людей и… Аида. – Я… я, пожалуй, поохраняю Гейбла еще немного. Дверь за ним вновь закрылась. Ухмыляясь, Аид обвел комнату взглядом своих невероятно жутких, снежно-белых глаз, а я просто стояла, опустив руки по швам и забыв о зажатом в пальцах кинжале. Мертвые твари, лежавшие на полу, превратились в пепел. В центре зала зиял широкий разлом. Всего в нескольких метрах от меня стояли громадные боевые кони, размер которых, по моему мнению, был не вполне нормальным. А рядом с ними возвышался Аид, бог подземного царства. – Мы должны поклониться или как? – шепнула я Люку. Люк покосился на меня и пробормотал: – Я что-то не хочу шевелиться и привлекать к себе внимание. – Слишком поздно, – сказал Аид и повернулся к нам. – Полукровка и дочь Аполлона. Я думал, мы встретимся при других обстоятельствах. По моей спине пробежал холодок, как только я поняла, что «другие обстоятельства», вероятно, означали нашу смерть. – Что это были за твари? – спросил Эйден. Аид кивнул мужчинам. Они повесили свои волшебные лассо на талию, но уходить не торопились. Так и сидели на иссиня-черных жеребцах, молча уставившись в пустоту. Затем, ударив каблуками лошадей по бокам, развернулись к разлому, чтобы охранять проход. Желудок предательски свело. Меня осенило. Я вдруг поняла, что передо мной стояли прислужники Аида, а ведь именно прислужником богу подземного царства и хотел стать Сет после смерти своей матери. Он обещал служить Аиду, заняв место Эйдена. Мне внезапно стало не по себе. – Эти существа томились в ямах Тартара, в глубинах огненных пещер, – объяснил Аид, пнув ногой груду пепла. – Они когда-то были демонами. Мне захотелось присесть. Даже Алекс побледнела. – А вы думали, что после смерти демоны просто перестают существовать? – уголки его губ дрогнули. – Что бы вам там ни говорили, в конце все распределено. – Как… в Хогвартсе? – спросила Алекс. Аид недоуменно склонил голову набок, а она вздохнула. – Проехали. – Демонов постоянно сжигают заживо, а затем снова собирают воедино только для того, чтобы их почти сразу постигла та же участь. Мне еще больше захотелось присесть. – Иногда я изменяю это. Хороню их заживо в таком количестве лавы, чтобы кожа облезла, а затем позволяю им проложить свой путь сквозь камни и землю. Это весело, – пожав плечами, продолжал Аид. – Пытки сводят их с ума. – Он сделал паузу. – Но с другой стороны, они были демонами. В любом случае, в их сердцах почти ничего нет. Боже мой. – Если честно, я бы спокойно обошлась без этой информации, – приглушенно подметила Алекс. – Но что эти… демоны делали здесь? Неожиданно в комнате вспыхнул ослепительно-яркий свет, и я почувствовала, как энергия пронзила все мое тело с головы до пят. От проявления чистой силы по моей коже пронеслись тысячи мурашек, и волоски встали дыбом. Свет погас, а на его месте внезапно появились две фигуры. Аид устало выдохнул. – Не можешь ты без эффектного появления, верно? У лестницы стояли Аполлон и Геркулес. Бог солнца – мой отец – шагнул вперед, его белые глаза искрились гневом. Едва контролируя ярость, он прорычал: – Что вы натворили? Глава 4 Мой отец выглядел так, словно был старше меня всего на несколько лет, и это смотрелось так же странно, как и звучало. Его одежда отличалась от одежды Аида или любого другого бога в моем представлении. Аполлон был одет в потертые джинсы и обтягивающую черную рубашку. Впервые я встретилась с ним, когда была маленькой одинокой девочкой, а он – каким-то странным мужчиной, назвавшимся Бобом. Он приносил мне конфеты и игрушки. Теперь я понимаю, каким нелепым и даже неправильным было наше общение, но на то короткое лето он был моим единственным другом. Сейчас он был моим отцом, моим отсутствующим отцом, который появлялся, когда хотел, и исчезал через несколько минут. Правда, никогда раньше я не видела его таким. По-настоящему рассерженным. Когда он шагнул вперед, я затаила дыхание. Его снежно-белые глаза стали синими, как мои. – Вы хоть понимаете, что натворили? – вопрошал мой отец. Я хотела ответить, но Алекс меня опередила: – Можно поконкретней? Мы много чего натворили. Аполлон прищурился, посмотрев на девушку, что была его пра-пра-пра-пра-тысячу раз-правнучкой. – Вы убили Атланта. – Э-э, привет, пап, – вклинилась я, сохраняя бесстрастное выражение лица. Белокурый Аполлон повернулся в мою сторону. – И в чем проблема? Аид мрачно хмыкнул. – Дорогуша, оглянись вокруг, и ты сама ответишь на свой вопрос. Эйден насупился. – Вы не должны были убивать Атланта или любого из Титанов. – Голос Аполлона грохотал, словно ураган. – Вы должны были заточить их. – Ладно. Э-э… извини? – Покалывание на моей коже стало сильнее. Я была не в лучшем настроении для выяснения отношений. – Извини? – повторил Аполлон. – Может, когда я объяснял, что Титанов нужно заточить, мои инструкции были недостаточно четкие? Алекс издала лающий смешок. – Твои инструкции всегда нечеткие. В глазах бога вспыхнул синий огонь, и по его виду стало понятно, что он готовится к серьезной напыщенной речи, которую я не очень-то хотела слушать. – Он хотел убить нас, – сказала я. Мне показалось, что такого объяснения должно быть достаточно. – Он убивал нас. Посмотри, что случилось с Солосом. Если бы не Сет… – Не произноси его имя, – пригрозил Аполлон. Да, он был вне себя от злости. – Прости, но нам придется о нем поговорить. – Голос Эйдена был ровным и спокойным, но я почему-то напряглась. – У нас есть несколько вопросов насчет того, что с ним случилось. Ни Аид, ни Аполлон не ответили. – Как Сет стал Богоубийцей? – спросила Алекс. Ее руки были скрещены на груди, бедро отставлено в сторону. Поза выглядела совершенной. – Насколько нам известно, это же невозможно. Я стала Богоубийцей после того, как прекратилась моя смертная жизнь. На лице Аполлона появилось нетерпение, скулы напряглись. – Не знаю, помнишь ли ты, насколько необычным было это… событие? Алекс подняла бровь. – Мы понятия не имели, что на самом деле случится с тобой или с Сетом. Сделать тебя полубогом, который в то же время оказался бы и Аполлионом, и пробужденным Богоубийцей, при том, что другой Аполлион оставался в живых… такого еще не случалось. Я предупреждал тебя, всех вас: возможно все, – отрезал Аполлон. Однако меня он ни о чем таком не предупреждал. Впрочем, он вообще мало что мне говорил. – Было возможно, – мгновение погодя, добавил он. – Значит, ты утверждаешь, что не имел ни малейшего понятия о том, что Сет может почерпнуть у всех нас силы и каким-то образом стать Богоубийцей? – недоверчиво спросила Алекс. – Именно это я и говорю, – резко ответил Аполлон. Мое раздражение, как и боль в руке, обострилось. – Ладно. Даже если все суперособенные боги в мире не знали, что Сет мог каким-то образом стать Богоубийцей, это все равно не объясняет, как он убил Атланта. Нам – то есть ему – говорили, что Титанов могут убить только полубоги с пробудившимися способностями. На лице Аполлона заходили желваки. – Они могут заточить их. Да какая разница! – Мы не были уверены, что Богоубийца сможет это сделать, – через мгновение сказал Аид, и все повернулись к нему. На его лице застыло выражение полнейшей скуки. – Когда Титаны контролировали все живое и мертвое, Богоубийц не существовало. Так что нам показалось, что лучше не вкладывать в голову нестабильного кретина то, что он способен прикончить одного из них. – Сет – не нестабильный кретин, – разозлилась я, сжав руки в кулаки. Аид ухмыльнулся. – Это как посмотреть, дорогуша. Я тяжело выдохнула. – Вообще-то, ребята, вы знали, что Сет может стать таким. В конце концов, разве не вы послали Алекс и Эйдена наблюдать за ним? – Ну… – начала и тут же осеклась Алекс. – И вы знали, что он может убить Титана, но ничего не сказали, – продолжала я. – А теперь, насколько я понимаю, землетрясение и обугленные демоны как-то связаны со смертью Атланта? – Как и в случае со смертью Ареса, у всех нас уменьшились силы, что и позволило Титанам сбежать, – сказал Аид, двинувшись к своей лошади. Под его ботинками захрустела побитая плитка. – В случае с Атлантом цепная реакция оказалась намного сильнее, – продолжил бог, поглаживая бока зверя своей громадной рукой. – Она пробила дыру прямо сквозь землю, Олимп и мое царство. К сожалению, от этого пострадали огненные пещеры, посему здесь и в некоторых других местах открылись отверстия. У меня подломились колени. – Дыра… дыра пробила Землю… насквозь? Аид кивнул. – Как ни крути, он был Атлантом. Дверь кухни снова открылась. Дикон заметил Аполлона и опешил. Его серые глаза широко распахнулись. Неожиданно в спину Дикона врезался Гейбл. – Кто там? – Никто, – выпалил Дикон, оборачиваясь. – Там все сплошные никто. И затолкал Гейбла обратно на кухню. – Боги, – едва слышно пробормотал Люк, запуская пальцы в волосы. От гнева скулы Эйдена напряглись. – Отлично. А вам в голову не приходило, что, если бы вы просто рассказали нам, что Сет может стать Богоубийцей и прикончить Титана, мы бы попытались помешать ему? – И как бы, по-твоему, ты остановил Богоубийцу? – спросил Герк, расправляя массивные, мускулистые плечи. – Даже я, Геркулес, не смог бы его остановить. Он мог убить меня. – Ох, какая трагедия, – пробормотал Аид. – Я, наверное, никогда больше такого не повторю, но Геракл прав, – признал Аполлон. – Ваше знание ничего бы не изменило. – Это… – я изумленно покачала головой. – Это самая глупая вещь, которую мне доводилось слышать. Знание – это все. Если бы вы рассказали, на что способен Сет, у нас был бы шанс остановить его. Это знание могло дать шанс ему. Аполлон молчал. Да и что он мог сказать? Это было бы глупо. – Это не наша вина, – процедил Эйден. – Все вы, как всегда, не считаете необходимым рассказывать нам важную информацию и всё, как всегда, быстро идет наперекосяк. – Мы говорим вам то, что вы должны узнать тогда, когда приходит время, – отрубил Аполлон. Герк закатил глаза. – Честное слово, какие у вас проблемы? Несколько лет в ожидании истины? Я, Геркулес, прожил… – Ты мне надоел. – Аполлон взмахнул рукой, и Геркулес просто исчез. В одну секунду. Я шагнула вперед и опешила: – Ты убил его? Аид расхохотался. – Если бы, – пробормотал мой отец. – Я отправил его обратно на Олимп. Он мне сейчас не нужен. Нам он сейчас не нужен. Я покачала головой. – Нам еще предстоит найти других полубогов. – Вы уже знаете, где они. У нас есть проблемы посерьезнее. – Аполлон повернулся к Алекс и Эйдену. – Например, Богоубийца, который, очевидно, куда-то пропал. Богоубийца, представляющий угрозу для всех нас. – Он не представляет угрозы для тебя. – Я подошла к расщелине, держась подальше от Аида, его прислужников и лошадей. – Если бы было иначе, он бы не сделал того, что сделал. Алекс посмотрела на меня и согласилась: – Он ушел отсюда, не причинив никому вреда. – Меня он все же ударил, – сухо добавил Люк. – Но не убил, хотя с легкостью мог это сделать. – Я знаю, что он сделал, – прорычал Аполлон, и я почувствовала, как мое лицо обдало жаром. Он действительно знал, что сделал Сет, прежде чем уйти? Серьезно? – Сету нельзя доверять. Не сейчас. Закрыв глаза, я попыталась сосчитать до десяти. Получилось только до трех. – Он не давал тебе никаких оснований не доверять ему. Он сделал… – Ты не знаешь его так хорошо, как думаешь, – ответил Аполлон, стоя ко мне спиной. – Ты его совсем не знаешь. Мои глаза наполнились слезами гнева и разочарования. – Я знаю его лучше, чем любой из вас. Спина Аполлона напряглась. – Сейчас тебе нужно найти других полубогов. Титаны должны быть заточены… – он поднял руку, – …а не убиты. Мы же займемся Богоубийцей. Эйден и Алекс обменялись взглядами, а по моей коже пробежал мороз. – Что значит «займемся»? – Как только ты найдешь других полубогов, доставь их в Ковенант, – приказал Аполлон. Я шагнула вперед, и в зияющую пропасть посыпались кусочки разбитой плитки. – Осторожнее, – пробормотал Люк, стоявший в паре метров за моей спиной. – Я не очень хочу спускаться за тобой туда. Я тоже этого не хотела. – Что значит «займемся»? – вновь звонко спросила я. – А как ты думаешь, дорогуша? – спросил Аид, седлая коня с той пластикой, которая, в моем представлении, была присуща только богам. – Возможно, мы не в силах убить его. Пока. Но мы можем его нейтрализовать. Желудок сковал ледяной спазм. – Как? Не ответив, Аид одарил меня слабой, таинственной улыбкой, от которой все внутри неприятно напряглось. Пришпоривая лошадь, он кивнул в сторону Алекс и Эйдена. – Скоро увидимся. А затем легким движением руки развернул коня к расщелине в полу. Люди Аида последовали за ним, и все трое исчезли в облаке дыма. В любое другое время я была бы впечатлена таким уходом, но не сегодня. – Как? – потребовала ответа я. – Это неважно, – сказал Аполлон. – Тебе нужно сосредоточиться на поиске других полубогов… – Я знаю, что мне нужно делать, – перебила я. – И что же? Бежать за ним? – Каждое слово, произнесенное Аполлоном, было наполнено гневом. – Разве то, что тебе приказал выполнить я, не более весомо? Я сделала глубокий, размеренный вдох. – Алекс и Эйден согласились… – Я наслышан, на что они там согласились. Но это не имеет значения. – Аполлон повернул голову, но в мою сторону так и не посмотрел. – Ты найдешь двух оставшихся полубогов, а затем дождешься меня в Ковенанте в Южной Дакоте. Я чуть не рассмеялась. – О, я так не думаю. – Ты меня ослушаешься? – спросил Аполлон таким мягким голосом, что мне стало немного не по себе. Стоявшие напротив меня Алекс и Эйден выглядели так, словно хотели достать ведро попкорна, но оба молчали. Я же смотрела на спину отца. – Я буду делать то, что считаю правильным, и отправляюсь на поиски Сета. Я люблю его. Люблю его сейчас, когда в него больше никто не верит, и буду любить, когда все поймут, кто и что он на самом деле. Это никогда не изменится. И любые твои слова не изменят моего мнения. Поэтому можешь даже не пытаться, а просто расскажи мне, как вы планируете нейтрализовать Сета. – Ты не будешь любить его, когда он выжмет из тебя все соки. Я судорожно выдохнула. – Он никогда так со мной не поступит. – Не поступит? Ведь насколько я знаю, он уже питался твоим эфиром. Мой взгляд переметнулся к Алекс и Эйдену. Неужели они рассказали ему? Нет. Они не видели Аполлона с тех же пор, что и я. По крайней мере, я так думала. – Ты не понимаешь, Джози. Когда дело касается Сета, ты думаешь только о черном и белом, забываешь, что все в мире неоднозначно. Ты не знаешь его так, как я, как все мы. Не важно, веришь ты в это или нет, мы не знаем, на что способен Сет. Мы никогда этого не знали, и ты не знала его, когда он работал вместе с Аресом. Пусть часть меня и осознавала, что Аполлон говорит правду, он все равно ошибался. Да, я не знала того Сета, но мне был знаком другой Сет. Люди могут измениться. Они меняются. – Раз уж ты, кажется, следишь за нами, как никудышный сыщик, ты должен знать, что Сет остановился и рассказал мне правду о том, что случилось. Аполлон откинул назад голову и, секунду помолчав, сказал: – Ты говоришь как глупый ребенок, бьющийся в истерике. – О боже, – пробормотал стоявший позади меня Люк. Глаза Алекс округлились. Неожиданно мне показалось, что его слова хлестнули меня кнутом. Это длилось всего несколько секунд, а затем я отбросила боль, как делала много раз в прошлом, когда думала о своем отце. О том, где он находится и почему он не был частью моей жизни. Во время наших встреч с Аполлоном случались моменты, когда я испытывала желание броситься к нему. Я лишь хотела, чтобы он обнял меня так, как обнимал Алекс ее отец, когда они встретились в Ковенанте. Мне хотелось, чтобы Аполлон поговорил со мной так, как говорил он с Алекс и Эйденом. Но сейчас я жаждала только одного – ударить его и посильнее. Меня переполнил гнев, заглушивший усталость и боль в руке. – Откуда тебе знать, как говорит ребенок, бьющийся в истерике? Ты что ли часто проводил время с детьми, чтобы об этом рассуждать? Ты ведь не присутствовал ни при одной из моих истерик. Или на моих днях рождения. Или на праздниках. Или во время любого из сотни случаев, когда у моей мамы случалось обострение, а я до смерти боялась, что она может случайно пораниться. Мои слова попали точно в цель. Я поняла это, потому что комната внезапно будто наэлектризовалась. Алекс и Эйден беспокойно заерзали на месте, и у меня появилось чувство, что Люк прожигает мою спину взглядом. – Думаешь, я этого хотел? – спросил Аполлон. – Что я сам решил не быть с тобой рядом? – Даже сейчас, при разговоре, ты предпочитаешь не смотреть на меня, поэтому да – я думаю, ты сам решил не быть рядом со мной. Аполлон развернулся с такой скоростью, что я едва заметила его движение. Прочитать эмоции на его лице было сложно. Да я и не хотела. Опередив его, я заговорила первой: – Когда ты появляешься, то почти не разговариваешь со мной. Черт возьми, да ты, похоже, ребят больше рад видеть, чем меня, свою дочь. – Я указала на Алекс и Эйдена, стоявших по ту сторону разлома. Не знаю, что именно выбило меня из колеи. В тот момент это могло быть что угодно, ведь мою душу переполняла глубокая печаль. – Ты даже не рассказываешь мне о моей матери. И всегда исчезаешь, прежде чем я успеваю что-нибудь спросить. Грудь Аполлона тяжело вздымалась и опускалась, его широкие плечи распрямились. – Иногда лучше пресечь вопрос, что приведет к ответу, который ты не захотела бы услышать или узнать. – На его лице вдруг промелькнуло сожаление, а внутри меня все заледенело и застыло. Даже сердце. – Зачем ты так говоришь? Аполлон отвел взгляд, и я… Я поняла. Я просто знала. Мое сердце упало куда-то в пятки, а в груди словно разверзлась пропасть. – Я хочу увидеть маму. Сейчас. – Это невозможно, – тихо ответил он. Я сделала вдох, а затем еще один, но это не помогло избавиться от охватившего меня тревожного чувства. – Потому что она на Олимпе, да? И мне нельзя туда входить? Аполлон, мой отец, ничего не ответил. Стоявшие за его спиной Алекс и Эйден стали какими-то размытыми. – Ты же об этом твердил мне все время. Что она в безопасности на Олимпе. Поэтому я хочу увидеть ее. – Джозефина… – Я хочу увидеть свою маму, – снова сказала я, медленно и раздельно, на случай, если он не понял мою просьбу. – Ты не сможешь. – Его голос был таким же напряженным, как и выражение его лица. – Если ты не перенесешь меня к маме, я пойду сама. В его ярко-синих глазах появилось удивление. – Я знаю, где проход на Олимп, – заявила я. А затем решила немного приукрасить, ведь я не знала, пропустит ли меня Медуза и удастся ли мне пройти мимо нее. – Я могу и пройду через те ворота. Спустя мгновение Аполлон стоял прямо передо мной. – Ты должна понимать: я сказал тебе то, что сказал, поскольку в то время это казалось лучшим вариантом. Ты только-только узнала, что ты моя дочь и что за тобой охотится Титан. Едва успела осознать, что твоих бабушку и дедушку убили. Я выбрал другие слова, поскольку думал, что ты не сможешь вынести правду. Внутри меня все как будто умерло. Душа, казалось, начала трескаться и распадаться на части. Аполлон понизил голос: – Я пытался остановить Гипериона, когда он пришел в дом твоих бабушки и дедушки, но не поспел туда вовремя. Твоя мама была… – Нет, – прошептала я. Он закрыл глаза. – Твоя мама уже была мертва. Глава 5 Аполлон все говорил, а я слушала и… все понимала. Я чувствовала каждое его слово своей кожей, в которую как будто вонзались тысячи раскаленных игл. Мама умерла? Я открыла рот, и из моей груди вырвался всхлип отрицания, превратившийся в крик. Ярость и боль пронзили каждую клеточку моего тела. Я продолжала кричать, чувствуя, как злость и страх смешиваются со струившимся по моим жилам эфиром. Ярко-синие глаза Аполлона округлились за секунду до того, как зрачки превратились в белые огни. Он протянул ко мне руку. – Джози… Во мне бурлила чистая сила. Я взорвалась как вулкан, и вокруг меня образовалось яркое, мерцающее сияние. Оно наполняло комнату до тех пор, пока не осталось ничего кроме света, силы и всей той боли, что разрывала мое нутро на части. Жжение в горле становилось все сильнее и сильнее. Я закричала, и воздух пронзил луч света, оставляющий за собой мерцающий след, но вскоре погасший среди обломков. Алекс и Эйден упали на спину. Люк тоже. А мой отец исчез. * * * Я не помню, как вышла из дома. Через какое-то время я поняла, что стою на скалистом утесе, с которого видны белые шапки пенистых волн. У меня дрожало все тело. Над горизонтом, окрашивая синие волны в розовый цвет, поднималось солнце. Ноги больше не слушались. Колени ударились о твердую землю, и я покачнулась назад. Я была слишком измотана. Слишком потрясена. Слишком… да все слишком. Я не двигалась. Просто не могла. Глаза жгло огнем. Они были сухими, но где-то в глубине притаились горячие слезы. Я медленно подняла взгляд на бесконечно синее небо. Аполлон солгал мне. Он лгал мне все это время. Я смутно припоминала его попытки объясниться после того, как он сказал, что моя мама умерла. Он утверждал, что ложь была необходима. Для моего же блага. Говорил, что я испытывала большой стресс. Что мне требовалось держать себя в руках, чтобы быть в безопасности. Аполлон даже сказал, что, когда он, назвавшись моим отцом, впервые посмотрел на меня в комнате общежития, он не мог вынести вида моей боли и не хотел приносить ее еще больше. Он обещал мне, что она в раю. Мне казалось, эти слова были выбиты на моей коже. Ни одно из них не компенсировало ложь, потому что все эти месяцы я жила так, будто мама была жива и находилась в безопасности. Я верила, что увижу ее снова и обниму. Я бы сказала ей, что теперь верю тем историям, которые она мне рассказывала. Которые я приписывала ее болезни. Теперь я не смогу этого сделать. Крепко зажмурившись, я поджала губы, чтобы сдержать еще один крик ярости и боли, рвущийся из моей груди. Я была здесь, а моя мама… Она ушла. Она ушла давно, а я даже об этом не знала. Моя жизнь продолжалась, а ее закончилась. Как я могла этого не знать? Как такое вообще возможно? Подавшись вперед, я уперлась руками в землю, и в моей груди снова что-то сжалось. Боль была настолько сильной, что ощущалась горьким налетом во рту и горле. Теперь все ушли. Бабушка и дедушка. Эрин, соседка по комнате, которая оказалась фурией. Солос. Моя мама. Сет. Мои дрожащие пальцы вонзались в землю, царапая одну лишь пыль. Он должен быть здесь. Когда эти слова появились в моих мыслях, я уже не могла выбросить их из головы, не могла их забыть. Сет должен быть здесь ради всего этого – ради меня, потому что я нуждалась в нем. В этот момент я нуждалась в нем как никогда в жизни. – Джози? Резко вдохнув, я открыла глаза, услышав голос Алекс. Я не посмотрела на нее и ничего не ответила, но через несколько секунд почувствовала, как она приближается. Алекс села рядом, притянув колени к груди. – Я не буду спрашивать, все ли у тебя в порядке. Я знаю, что – нет. Опустив подбородок, я подняла дрожащую руку и откинула с лица несколько прядей волос. Затем открыла рот, но не смогла подобрать ни одного слова. Воцарилась долгая тишина, после чего Алекс сказала: – Мне пришлось убить свою маму. Это заявление привлекло мое внимание. Моя голова резко повернулась к Алекс. Девушка смотрела на океан, выражение ее красивого лица было задумчивым. Возможно, я уже слышала эту историю раньше. В тот момент я не могла вспомнить, рассказывал ли мне ее Дикон. – Почему? – удалось прохрипеть мне. Зачесав свои темно-каштановые волосы назад, Алекс опустила подбородок на колени. – Мама забрала меня из Ковенанта, когда узнала, что я стану Аполлионом. Мы жили как обычные смертные, пока нас не нашла группа демонов. Они напали, и мне пришлось бежать, понимаешь? Я думала, они убили маму. Эйден и Аполлон, – ну, тогда Аполлон был известен как Леон… короче, они нашли меня и вернули в Ковенант. И я не позволяла себе думать о том, как она умерла. На ее щеки падал слабый солнечный свет. – Было легче просто не задумываться об этом. В конце концов, в моей жизни много чего происходило. Возможно, с моей стороны это было не самое мудрое решение, но позже я узнала, что моя мама не умерла. Она обратилась в демона и охотилась на нас – на меня. – Зачем она это делала? Алекс поджала губы. – Она знала, кем я была. И сохранила все эти знания после того, как превратилась в демона. Это изменило ее. Она стала мерзкой. Она думала, что если обратит меня, то сможет контролировать Аполлиона. – Алекс судорожно втянула воздух. – Как только я узнала, что ее обратили, ее убийство стало моей обязанностью. Я покачала головой. – И ты это сделала? Она кивнула и посмотрела на меня. – Она никогда не хотела стать тем, кем стала, и я не могла позволить ей быть такой. Я нашла ее и это был самый трудный поступок в моей жизни. Ее слова никак не укладывались в моей голове. – Я знаю, что ты чувствуешь, – тихо сказала она. – Я чувствовала это дважды. Злость. Боль. Моя нижняя губа дрогнула. – Еще одна общая для нас вещь. – Похоже, из общего у нас только плохие вещи, – криво усмехнувшись, ответила она. – Я знаю, что не смогу подобрать слов, от которых ты почувствуешь себя лучше. Скажу только одно: я знаю, что твоя мама в лучшем месте. Меня охватила вспышка гнева. – Откуда ты знаешь? – Потому что я была там. Увидев ее взгляд, я поняла, что по какой-то глупой причине забыла нечто важное: Алекс умерла в мире смертных. – Я нахожусь там шесть месяцев в году, – продолжила она. – И на сто процентов согласна с любыми свирепыми мыслями, которые у тебя возникают, когда речь идет об Аполлоне. Но несмотря ни на что, он позаботится, чтобы твоя мама оказалась в Элизиуме. Она получит доступ ко всему, к чему захочет, и… она не одна. Скорее всего, она сейчас с твоими бабушкой и дедушкой. Если Алекс говорила правду (а я думала, что так и есть), мне не нужно было думать, что мама просто перестала существовать или осталась одна. Она ненавидела одиночество. В моей душе зажглась надежда. Если мама сейчас в царстве мертвых, может, я смогу навестить ее? – А я могу с ней увидеться? Губы Алекс тронула грустная улыбка. – Попасть в Элизиум, если ты не являешься его частью, нелегко. – Но я полубог. – Это не имеет значения. Нужно, чтобы тебя забрал Аид, или же тебе придется войти в одни из врат, а это непросто. Чтобы добраться до Элизиума, ты обязана пройти через все царство мертвых, – объяснила она. – А еще там есть существа, которые сразу же почувствуют твою сущность полубога. – Она сделала паузу. – Может быть, однажды, когда все уляжется, Аид позволит тебе навестить ее, но такое разрешается не часто. Твоя мама в безопасности и, скорее всего, счастлива. Но она мертва, а живые не навещают мертвых. Надежда погасла. Я прикусила губу и отвернулась. – За исключением тебя. – За исключением Эйдена и меня, – согласилась она. Технически я умерла в мире смертных, когда высвободились мои силы, однако у Алекс совсем другая ситуация. В один момент я была простой смертной, а в следующий – стала полубогом. Меня не отправили в царство Аида. Я даже не знала, можно ли было считать меня мертвой, пока проходил процесс преображения. – Ты навещаешь свою маму там? – спросила я. – Да, – немного помедлив, ответила Алекс. Вот и облачились наши различия. Я перевела взгляд на океан, размышляя о том, правду ли говорил Аполлон об Эрин. Не исключено, что она тоже могла быть мертва. В моей груди зияла пустота. – Тебе станет легче, – сказала Алекс. – Серьезно. Поверю ей на слово. Пока мы сидели рядом, наступил рассвет, и небо стало успокаивающе голубым, безоблачным и бесконечным. – Аполлон – хреновый отец, – заявила Алекс так внезапно, что у меня вырвался резкий смешок. На ее лице появилась легкая улыбка. – Нет, серьезно. Так и есть. – Да, – выдавила я, прикрыв глаза. – Я думаю, он старается. То есть, он, наверное, действительно думал, что поступает правильно, не рассказывая тебе о твоей маме. Боги… у них очень странный взгляд на вещи. – Алекс распрямила ноги. – Ничто из того, что мы делаем, никогда не изменит это. Я слегка покачала головой. – Он не старается, как следует. Он почти не разговаривает со мной, когда появляется здесь. Он больше говорит с тобой и Эйденом, и я знаю, как это звучит. Как будто я ревную… – Я шумно выдохнула. – И я действительно ревную. У тебя с ним отношения лучше, чем у меня. – Я знаю его дольше, и мы сражались бок о бок. Подняв руки, я раздраженно выругалась. – Вот именно. Я понимаю, что он не должен был узнать меня раньше и что сейчас нахождение рядом со мной ослабляет его, но мне все равно, – выплюнула я последние три слова. – Я просто… Когда он здесь, он может хотя бы попытаться узнать меня. Попытаться быть отцом. А еще он солгал мне, и мне плевать, какие у него были причины. – Меня понесло: – И давай не будем забывать тот факт, что он никогда не предупреждал нас о том, что Сет может стать Богоубийцей и способен убить Титана. Уж это мы точно должны были знать. – Согласна, – сказала Алекс, поворачиваясь ко мне. В ее карих глазах светилась решительность. – Эйдену и мне велели следить за ним, и я знаю, что тебе не нравится это слышать, – добавила она, когда я открыла рот. – Ты была права, когда сказала Аполлону, что никто не знает Сета так, как ты. Я закрыла рот. – Ты знаешь этого Сета, а я не уверена, кто или что он сейчас на самом деле. Но мы также знаем старого Сета и поэтому должны быть осторожны. Богам тоже следовало проявить осторожность. – Уголок ее губ чуть приподнялся. – И они ее проявили, поскольку, видимо, знали больше, чем сказали нам. – Он не монстр, – повторила я, наверное, в тысячный раз. Алекс нахмурилась и отвернулась к океану. – Думаю, ты права. – Так и есть, – яростно подтвердила я. Она снова кивнула и секунду помолчала. – Я действительно соболезную по поводу твоей мамы. От следующего вдоха мне стало больно. – Спасибо. Алекс провела кончиками пальцев по траве и пыли. – Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить об этом, я рядом. Крепко сжав губы, я кивнула. Слова кончились вместе с желанием их подбирать. Я молчала. Алекс тоже. Мы просто сидели в тишине, плечом к плечу, каким-то образом объединенные ужасными вещами, которые мы обе пережили. Душевной болью, которую чувствовали. И общим страхом перед неизвестным, с которым столкнулись. Глава 6 Сет В доме царила мертвая тишина. Я клялся никогда не возвращаться в эту комнату, но сейчас стоял здесь, замерев всего в нескольких метрах от двери. Я поверить не мог, что вошел в этот проклятый дом, и понятия не имел, что привело меня сюда, в эту комнату. Это было последнее место, где мне хотелось находиться, но я стоял здесь уже несколько часов. Часов. Доверенные лица матери, слуги или как там их еще назвать держались от меня на расстоянии. Все, кроме одного. Это был мужчина-полукровка. Когда я поднялся по лестнице, он остался где-то позади, но я знал, чувствовал, что он ждет в коридоре. Кем бы ни был этот полукровка, он обладал здравым смыслом и замечательной интуицией, поскольку догадался, что в эту комнату за мной лучше не следовать. А если бы он… В моей груди как будто поднялся ледяной ветер. Если бы кто-нибудь вошел со мной сюда, это было бы последним поступком в его жизни. Сжимая и разжимая руки, я ощущал внутри себя бурлящую, огненную силу. Комната, казалось, была такой же, какой я оставил ее много лет назад. В центре просторного помещения стояла аккуратно заправленная кровать. В самом дальнем углу, на прикроватной тумбочке, разместилась лампа. Сколько раз я переносил ее поближе к кровати, а уже вечером обнаруживал, что ее возвращали в тот самый дальний угол? Каждый гребаный день. Напротив кровати стоял узкий комод с тем же самым телевизором. И все. В комнате больше ничего не было, кроме тонкого слоя пыли, покрывающего комод и тумбочку. Это была моя спальня. И я хотел ее сжечь. Почему мне захотелось прийти именно сюда? Эта комната не была местом счастливых воспоминаний. Я окидывал взглядом холодную и безжизненную спальню, и внутри меня разливалась пустота. Здесь мало кто жил. Андрос не был густонаселенным городом. Возвращение сюда – разумный шаг, и все же, войдя в эту комнату, я совершил огромную ошибку. Я провел ладонью по груди, но зияющую дыру в сердце ничем не залечишь – появившаяся пустота не имела никакого отношения к этому дому или спальне. Тяжело выдохнув, я подошел к занавешенному окну и раздвинул шторы. Над горизонтом расстилались сумерки. Я закрыл глаза, но вместо воспоминаний о долгих ночах и рассветах, когда я смотрел в окно и наблюдал за своей матерью, я увидел лицо Джози и захотел быть рядом с ней. Мне захотелось увидеть ее… А потом случилось это. Один удар сердца, – и каждая клетка моего тела рассеялась. Только что я находился в своей старой спальне, а в следующую секунду оказался в маленькой комнате, похожей на гостиничный номер. Я сделал шаг назад и осмотрел помещение. Тяжелые занавески были задернуты, закрывая солнечный свет. Я заметил проблеск светлых волос, разметанных по подушке. Твою мать. Я не хотел этого делать. Но сделал. Я перенес себя к Джози. Вот же дьявол. Всего секунда, одна чертова секунда, и я внезапно оказался в метре от нее. Свернувшись клубком, она лежала на кровати прямо передо мной. Я видел только ее спину, но знал, что это Джози. Я знал каждую линию ее тела даже под тонким, белым одеялом. Это был ее изгиб бедер, ее талии. Это была моя Джози, psichi mou. Моя душа. С того момента, как я оставил ее, прошло всего несколько часов, но они казались гребаной вечностью. Я сделал вдох, и воздух застрял у меня где-то в груди. Она была прямо передо мной. Я не шевелился и старался не дышать слишком громко. Она не должна была проснуться. Если она проснется и назовет мое имя, если она только посмотрит на меня, я больше не смогу уйти. Я не должен был здесь находиться. Секунды медленно текли, а в моей голове крутились сотни вопросов. Где сейчас Джози? Похоже, это не тот дом, в котором мы жили. Они все еще в Малибу или уехали? Я сконцентрировался чуть сильнее и вдруг понял, что слышу за окном шум океана. Где остальные? Алекс и Эйден? Парни и сын Посейдона? Как я, черт возьми, прошел весь этот путь, не понимая, что делаю? Грызущее чувство в моем животе напоминало боль от голода. Мне нужно уходить. Со мной Джози не была в безопасности. Один шаг, другой, третий – и я оказался рядом с ее спиной. Мое сердце неистово заколотилось, мышцы на спине и плечах напряглись. Полет мыслей врезался о стену, а разум сиганул с обрыва. Мои пальцы коснулись ее мягких, шелковистых волос. Я поднял густую прядь и сжал ее в ладони. Взгляд скользнул по изгибу обнаженного плеча Джози и тонкой бретельке одной из тех маек, что она всегда носила. Я положил прядь волос на подушку, наблюдая, как грудь девушки поднимается и опускается в мирном ритме сна. Опустив руку, я взял край тонкого одеяла и потянул его вниз, обнажая рельеф ее талии. Майка Джози задралась, обнажив часть кожи и края ее кружевных трусиков. Джози повернулась во сне, слегка переместившись на спину. Когда ее густые ресницы затрепетали, у меня перехватило дыхание. В любую секунду она могла открыть глаза, и я был бы потерян. Нет, я был бы найден. И пути назад уже не будет. Но ее глаза не открылись. Ее рука чуть переместилась и легонько коснулась моего предплечья. Это прикосновение было похоже на удар током, который поразил каждую клеточку моего тела. «Проснись», – шептал голос в моей голове, приказывая мне сказать это. Это было неправильно, чертовски неправильно, но если Джози откроет глаза и увидит меня, я… Я не смогу от нее уйти. Я хотел разбудить ее. Мне хотелось прикоснуться к ней, обнять ее. Я хотел прижать ее к себе как можно ближе. Я хотел почувствовать тепло ее кожи. Я хотел услышать свое имя на ее губах. Мой взгляд упал на холмики ее грудей, и клокочущий во мне голод смешался с сильным возбуждением. Мне было нужно в ней все. Все. Неожиданно внутри меня зашевелился страх – страх за Джози. Я отпустил край одеяла. Борясь с первобытным, животным инстинктом, я заставил себя сделать шаг назад. Затем сделал еще один. Горло жгло огнем. Кулаки сжались так крепко, что заболели костяшки. Я не мог находиться здесь. Закрыв глаза, я представил дом на Андросе и почувствовал рывок. Через какую-то секунду я уже стоял в своей старой спальне и рычал: – Боги. Дрожа, я развернулся и выскочил из спальни, захлопнув за собой дверь. Прошел мимо стоявшего в коридоре полукровки и спустился по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Оказавшись на первом этаже, я двинулся в кабинет, прямо к бару. Твою мать. Кажется, я совсем свихнулся, раз позволил себе приблизиться к Джози. Да и вся эта ситуация была чертовски опасной. Голод, который я испытывал к этой девушке и к той энергии, что росла внутри нее, изувечивал меня чудовищными когтями и искал повод вырваться наружу. Но я не мог снова сорваться. Ни за что. Черт возьми, даже дня не прошло, а я уже отыскал Джози. Дверца бара открылась, прежде чем я дошел до нее. Дрожащей рукой я схватил первый попавшийся хрустальный графин. Снял крышку, поднес емкость ко рту и пил, пока мое тело не обожгло огнем. Графин опустел, и я потянулся к другому. Янтарная жидкость лилась мне в горло, а я все пил и пил, пока из головы не исчезли все мысли о Джози. И обо всем остальном. Джози Открыв глаза, я обнаружила, что смотрю на стены незнакомой спальни. С колотящимся сердцем, я сделала глубокий вдох и ощутила запах дерева. Затем резко села, сбросила с себя одеяло и ступила босыми ногами на пол. – Сет? – невольно вырвалось у меня. Я обвела взглядом темную комнату. Ответ, разумеется, не прозвучал. Сета здесь не было. Чувствуя пустоту где-то в сердце, я присела на край кровати, провела руками по волосам и откинула пряди назад, резко выдохнув. Виски пульсировали, а глаза нестерпимо жгло. Я не знала, как долго проспала, но догадывалась, что не больше нескольких часов. Я не собиралась спать. Проблем скопилось такое количество, что я просто не имела права отмахнуться от них, но когда мы прибыли в дом дяди Гейбла, мое тело не вынесло навалившегося горя и усталости. Или это был дом его тети? Бабушки? Понятия не имею. Я знала одно – это так называемый «летний домик». У богатых людей бывают такие. Вернувшись домой, мы с Алекс увидели, что ребята уже собрали вещи. Очевидно, оставаться на одном место было небезопасно. Слишком измотанная, чтобы спорить, я забралась на заднее сиденье внедорожника, и мы проехали несколько десятков миль вниз по побережью, к еще одному громадному особняку. Я ожидала, что от землетрясения, вызванного Атлантом, будет больше урона, но всего в квартале от дома Гейбла на ветру спокойно трепетали большие пальмовые листья, а вверх и вниз по дорогам проносились машины. Смертные, видимо, думали, что их жизням ничего не угрожало. Когда мы добрались до дома, расположившегося на еще одной скале с видом на море, я последовала за Гейблом в гостевую комнату, сняла джинсы и залезла в кровать. Мне не хотелось спать, но я все равно уснула, ведь во сне меня не одолевали мысли о маме, Сете или о моем отце. Но теперь я была в сознании. Проглотив горький комок, я встала и подошла к подлокотнику темно-коричневого кресла, где лежали мои джинсы. Натянула их и сунула ноги в шлепанцы. Затем вышла из спальни и спустилась по широкой винтовой лестнице. В доме было тихо, но когда я вошла в комнату, оказавшуюся огромной гостиной, увидела на идеально белоснежном диване Люка и Дикона. Люк лежал на спине, подложив руку под голову. Дикон свернулся калачиком на боку; его светловолосая голова покоилась на груди парня, а рука и нога были перекинуты через талию и бедра Люка, как будто он охранял отдых своего соседа. Ребята мирно спали, и при взгляде на них мое сердце больно кольнуло. На спинке кресла висело серое, мягкое на вид одеяло. Взяв его, я заботливо укрыла парней. Ни один не пошевелился. Мне показалось, что их может разбудить только еще одно землетрясение, которое, надеюсь, обойдется без уродливых демонов. Пройдя по дому, я открыла стеклянные двери, выходящие в тенистый, внутренний дворик. На одном из раскрытых шезлонгов сидела Алекс. Шезлонг, разумеется, был белым. По-видимому, людям, которые здесь жили, нравилась белая мебель. Она откинула голову назад и улыбнулась мне. – Привет. – Привет. – Я остановилась посреди внутреннего дворика и скрестила руки на груди. – Что ты здесь делаешь? – Не могу заснуть, – сказала Алекс, проведя руками по бедрам. – То есть, где-то часок я поспала, но потом проснулась и больше не смогла глаз сомкнуть. А затем вышла сюда, чтобы не будить остальных. – Она сделала паузу. – Тебе бы не помешало еще поспать. – Ага, – пробормотала я, вперив взгляд в каменистую тропинку. Среди камней проглядывалась грязь и сорная трава. – Как думаешь, она ведет к скалам или к пляжу? – Не знаю. Хочешь узнать? Уголки моих губ приподнялись в усталой улыбке. – Конечно. Алекс перемещалась быстрее, чем я ожидала, но ведь она все время вела себя как Терминатор на кофеине. Мы шли по неровной тропинке в тишине и через пару минут обнаружили, что она привела нас к утесу. Не к такому, как в Малибу. Тропинка спускалась дальше по склону к песчаному островку. Взглянув на утес, я вдруг почувствовала, что не хочу подниматься обратно, нашла валун и присела на краешек. – Здесь очень красиво. – Да. – С волосами Алекс ласково играл ветер. Девушка смотрела на море. – Думаю, я бы смогла здесь жить. Знаешь, мы с Эйденом говорили о том, где хотели бы поселиться, когда поднимемся в верхний мир. Пока что мы будем там, где есть Дикон, но в конечном итоге нам бы хотелось иметь свой дом. – И ты думаешь, что он может быть в Калифорнии? Она повела плечами. – Возможно. Хотя Эйдену бы понравился дом где-то в горах. – А тебе? Ее глаза цвета виски встретились с моими. – Я буду любить Эйдена, где бы мы ни жили. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Она говорила то, что думала, и, боже, я… я испытывала к Сету похожие чувства. Где бы мы ни находились, с ним я всегда буду счастлива. Я все еще так думала. Мне лишь нужно было добраться до острова и убедить его перестать быть таким… ужасно глупым. – Итак, каков твой план действий, Джози? – спросила Алекс. – Дай нам знать, если он изменился. Мы сделаем все, что… В небе за нашими спинами раздался грохот, и мы одновременно обернулись. Каждый мускул в моем теле напрягся, но я быстро взяла под контроль страхи. Вскочив на ноги, я сжала кулаки, не зная, чего ожидать, но готовясь ко всему. Ко всему… кроме того, что увидела. Глава 7 Мое сердце пропустило удар: я узнала громадного мужчину, стоящего перед нами. Даже если пройдет вечность, я никогда не забуду эти бездонные черные глаза, бритую голову и оттенок кожи, который был ни черным, ни белым, ни коричневым. Я никогда не забуду Гипериона. – Вот черт, – пробормотала Алекс. Внутри меня забурлил ужас – все встало на свои места. Мой взгляд лихорадочно оценивал расстояние между Титаном и домом, где отдыхал Гейбл. Разум подсказывал мне, что, даже если бы дом находился всего в нескольких футах, это не имело бы значения. В доме не было систем безопасности, а я использовала свой клинок с кровью Пегаса, чтобы остановить Сета. Остальные клинки, скорее всего, находились в особняке у Гейбла, которого Гиперион еще не видел. И я понятия не имела, как заточить проклятого Титана. Так же разум с горечью подсказывал мне, что мы не выиграем этот бой. – Скучала по мне? – спросил Гиперион. Мою правую руку окутало мерцающее, белое сияние. – Как по огнестрельному ранению. Гиперион мрачно расхохотался. – О, а я по тебе скучал. Чувствуя, как меня накрывает паника, я призвала эфир. Из-за частого применения и отсутствия нормального отдыха сила мне не повиновалась. – Бежим, – сказала я Алекс. Взмахнув кинжалами, которые она, должно быть, прятала у себя, Алекс приняла широкую стойку. Я заметила, что одним из них был клинок с кровью Пегаса. – Ни за что, – сказала она. – Тебе следовало бы послушать подругу, – предупредил Гиперион. – А тебе следовало бы заткнуться, – парировала Алекс. Его губы изогнулись в жестокой улыбке, и он перевел взгляд на меня. – У меня есть на тебя зуб, солнце. После нашего последнего увлекательного времяпровождения, – сказал он, и я вздрогнула, – мне пришлось собирать себя по кусочкам, и это было неприятно. Мое сердце колотилось как безумное. – Не могу сказать, что сожалею об этом. – Что ж, теперь ты узнаешь, каково это, когда я покончу с тобой. Я же говорил тебе, что вернусь. – Титан дернул подбородком в сторону Алекс. – А твоя подружка-идиотка станет потрясающей закуской. Свеженький полубог. Это так мило с твоей стороны, солнце. Глаза Алекс вспыхнули гневным огнем. – О, я определенно не закуска. Гиперион втянул носом воздух и снова расхохотался. – В тебе нет ничего особенного за исключением того, что скоро ты станешь холодной и мертвой. Я почувствовала момент, когда Алекс собралась атаковать. Ее ярость была осязаемой, и потому я ударила первой, выпустив заряд акаши. Он врезался Гипериону в плечо. Титан рассмеялся. Громко рассмеялся. Широко улыбаясь, он шагнул вперед, и земля под его босыми ногами задрожала. – Тебе придется придумать кое-что получше. Алекс бросилась вперед, прокрутившись в воздухе. Вытянув правую ногу, она собиралась нанести мощный удар, но я снова призвала эфир. Хохот Гипериона обдал меня порывом ледяного ветра. Шагнув навстречу удару, Титан молниеносным движением схватил Алекс за лодыжку и отшвырнул в сторону, словно баскетбольный мяч. – Алекс! – крикнула я, когда она отлетела назад и врезалась в валун. Упав на землю, она перекатилась, встала на колени и выпрямилась, отбросив длинные пряди каштановых волос с лица. Ее руки все так же крепко сжимали клинки. Это выглядело круто. Я выпустила еще один заряд акаши, на этот раз попавший Гипериону в грудь. Его отбросило назад, а Алекс выкрикнула мое имя. Я обернулась, и она бросила мне один из клинков. Он не был пропитан кровью Пегаса, но выбирать не приходилось. Повернувшись обратно к Гипериону (Алекс уже вскочила на ноги), я призвала стихию воздуха. Волосы разметались над моими плечами, а по побережью пронесся порыв ветра. Гиперион прошел через него. Задохнувшись, я метнулась в сторону, развернулась и выставила перед собой клинок. Конец лезвия нашел свою цель, прорезая кожу и вонзаясь глубоко в грудь Титана. Я подняла подбородок. Гиперион негромко цокнул языком. Все произошло очень быстро. Когда Алекс напала на него с высоко поднятым клинком, он даже не оглянулся. Обхватив одной рукой мою ладонь, которая все еще сжимала рукоять оружия, Титан резко выпрямил другую руку и ударил Алекс прямо в грудь. Он отмахнулся от нее, словно она была назойливой мошкой. Я призвала силу огня и нагрела кинжал, пока мне не ошпарило руку. Гиперион стиснул мое запястье с такой силой, что я не смогла сдержать крик боли. Его кулак врезался мне в висок, и в глазах замелькали черные звездочки. Я вырвалась из оков и, моргая, попыталась восстановить зрение, шатаясь на ватных ногах, а Гиперион рывком вытащил застрявший в его груди клинок. Мое оружие рассыпалось на мелкие кусочки. – Твою мать, – выдохнула я. Титан обернулся, поймал Алекс за руку и хрустнул ею так, точно вместо руки переломал сухую тростинку. Клинок упал на землю. В моих ушах еще звенел душераздирающий крик Алекс, а уже через секунду меня сковал настоящий ужас – Гиперион схватил ее за шею. Он хотел ее убить. И сделает это без раздумий. Я рванула к противнику и нанесла ему удар пяткой по пояснице. Он отшатнулся назад, а я резко присела на корточки и потянулась к кинжалу, который выронила Алекс. Неожиданно за гигантской спиной Титана я увидела, как по песчаному холму с разъяренным лицом мчится Эйден. Гиперион расхохотался и отбросил Алекс в сторону, словно она весила не больше бумажного шарика. Эйден тут же поменял направление и ринулся к ней. Раздался чей-то громкий крик, и в воздухе появилось кольцо огня, окружившее Алекс и Эйдена. Гиперион отбросил клинок ногой и поглядел себе за спину: мне на помощь бежали Люк и Дикон. – О, будет еще с кем поиграть, – ухмыльнулся Титан и щелкнул пальцем. Одним пальцем. В следующую секунду Люк молниеносно подлетел в воздух на несколько метров и, врезавшись в ствол пальмы, рухнул на землю. Дикон не останавливался. Мои глаза расширились от ужаса, а Дикон выставил перед собой руку. Над кончиками его пальцев клубился дым. О нет, нет. Он не может противостоять Гипериону. О чем он только думал? Вскочив на ноги, я сорвалась с места. Гиперион уже направлялся к брату Эйдена. Еще никогда в жизни я не бежала так быстро. Перегнав Гипериона, я затормозила и развернулась между ними. – Джози! – завопил Дикон. – Беги, – тяжело дыша, потребовала я. – Черт возьми, Дикон, уматывай отсюда! – А ты не слушай ее и не порть мне все веселье, – насмешливо сказал Гиперион. Я попыталась оттолкнуть Дикона, и в этот момент огненная стена вокруг Алекс и Эйдена исчезла. Алекс стояла на ногах и прижимала к груди поврежденную руку. Серебристые глаза Эйдена были широко распахнуты, он смотрел на брата. Я не могла позволить Гипериону добраться до него – до любого из них. Переведя вес на опорную ногу, я собиралась нанести сокрушительный удар с разворота, но Гиперион вытянул руку и схватил меня за талию. Оказавшись в воздухе, я закричала. Не обращая внимания на мои попытки вырваться, Титан швырнул меня на землю, и от грубого удара затрещали все кости. Гиперион схватил меня за волосы и снова поднял. Чувствуя адскую боль, я завопила, тщетно надеясь вырваться из ловушки. Мои ноги оторвались от земли, и внезапно я оказалась с Титаном лицом к лицу. – Я целыми днями, неделями, месяцами фантазировал о том, что с тобой сделаю. – Его голос звучал мягко, но слова впивались в мое тело стрелами. – И мне уже не терпится начать. Я судорожно втянула воздух. А уже через секунду летела вниз. У меня не было возможности подготовиться к удару. От столкновения с землей у меня перехватило дыхание. Несколько секунд я не могла пошевелиться. Вот же черт… Чтобы призвать акашу, придется очень постараться. Но когда я попробовала подняться, я не нашла в себе сил. Остался лишь инстинкт – стремление выжить. Я принялась карабкаться по земле, цепляясь руками о пыль и песок. Я ползла по грязной земле, и мои пальцы путались в тонких травинках. «Вставай. Вставай. Вставай», – призывал внутренний голос. Внезапно небо осветила ослепительная вспышка молнии, и воздух наполнился странной энергией. Я безмолвно наблюдала, как небосвод разрывается на части. Во всех направлениях, куда бы я ни посмотрела, распростерлись гигантские крылья. Прикрепленные к длинным, худым телам, они порхали с головокружительной скоростью. Раздавались яростные крики, от которых на всем моем теле волоски вставали дыбом. – Фурии! – крикнул кто-то. Может, Эйден? Эрин. Эрин! Подкрепление прибыло. Наконец-то. Мне нужно только встать. Просто взять и… Меня стремительно перевернули на спину, отчего ребра пронзило острой болью. Я ударилась головой о землю и судорожно уставилась перед собой. Надо мной навис Гиперион. – Нам пора идти. Я открыла рот, но еще один удар поставил точку. Через несколько секунд меня поглотила кромешная тьма. * * * Я очнулась, дрожа всем телом. Я лежала на боку, на твердой, влажной земле. Было очень холодно. Открыв глаза, я подавила стон и, мало что видя, приподнялась на локте, облокотившись о цементный пол. Где я, черт возьми? Где все? Где фурии? Я попыталась коснуться запястий, но пришлось отдернуть пальцы – в руках ощущалось легкое онемение. Мои запястья что-то сковывало. Какие-то тонкие браслеты. Никаких браслетов я не носила, и вся эта ситуация вызывала у меня плохое предчувствие. Присев, я почувствовала боль в ребрах. В висках непрерывно пульсировало, отчего у меня кружилась голова. Глаза постепенно привыкали к окружающей обстановке. Где-то наверху притаилось маленькое окошко. В слабых лучиках света танцевала пыль. Мелко и часто дыша, я окинула взглядом мокрые цементные стены. Ноздри наполнились сырым, затхлым запахом, напомнившим мне то, как пахли Тени из царства мертвых. Я снова вздрогнула. Поджав губы, я слегка развернула протестующее тело и ахнула. Я была не одна. В комнате находилось два человека, оба лежали на боку. Сначала я увидела девушку. Ее лицо закрывали грязные, растрепанные волосы какого-то коричневатого оттенка. На ней было только что-то похожее на майку и нижнее белье. Даже в тусклом свете я видела, что ее стройные ноги покрыты синяками и грязью. Рядом со мной лежал парень без рубашки, совсем худой. Ужас, вызванный увиденным, хорошенько протрезвил меня. В моей голове появилась неприятная догадка о том, кто эти пленники и где я находилась. – Эй, – прохрипела я. Ни одно тело не пошевелилось. Я понятия не имела, живы они или нет. Заставив себя двигаться, я поморщилась и с невероятным усилием подползла на несколько футов к парню. Наконец-то, мне удавалось различить черты его лица. У незнакомца были высокие скулы и полные губы. На подбородке виднелись кровоподтеки и грязь. Я положила ладонь на его неподвижную руку и, ощутив холод его липкой кожи, судорожно втянула воздух. И тут глаза парня открылись. Отпрянув назад, я встретила их тусклый, пустой взгляд. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но от ужаса сжалось горло. Я понимала – я знала, что в этих глазах почти не было жизни. От парня осталась лишь оболочка, высушенная шелуха, и они… эти два человека… были пропавшими полубогами. Теми, которых мы собирались найти. Я больно приземлилась на пятую точку, но боль была шуточной в сравнении с тем, что пришлось пережить этим двоим. – Боже мой, – прошептала я. – Нет. Не может быть. Все это нереально. Я не могла находиться здесь. В моей душе зарождалась паника. Взгляд беспорядочно заметался по комнате, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. О боже, этого не может быть. Я сейчас проснусь и… Нет. Это не кошмар. Я попала к Титанам, и для меня это могло означать только одно: никто не придет. Сет не в курсе, что меня схватили. Он ушел, а я не знала, что случилось с Алекс, Эйденом, Диконом или Люком. Я понятия не имела, живы они или нет. Находятся ли они здесь (что бы это ни было за место) или где-то еще, под защитой фурий. Мои пальцы сжались, ногти впились в ладони. Я задыхалась. У меня огромные проблемы. Я ужасно перепугалась, но не хотела чувствовать такой страх. Я хотела действовать так, как действовала бы Алекс, будь она на моем месте. Помнить про страх, но не забывать о силе. Растеряться, но начать искать выход, придя в сознание. Правда, я не Алекс. Меня не тренировали с пеленок. Меньше года назад я была простой смертной и знала… о боги, я знала, что со мной случится. Все эти ужасные обещания, которые Гиперион шептал мне до последнего приезда Сета… он собирался воплотить их в жизнь. Вне сомнений. Зажав рот тыльной стороной руки, я зажмурилась. Глаза жгло от слез, в каждую вену проникала паника. Я не смогу… Где-то за пределами камеры раздались голоса и шаги. Не зная, что делать, я замерла и попыталась прислушаться. Прошло несколько секунд, и я разобрала некоторые слова. – Ты дурак, Гиперион, – говорила женщина. – Не ты здесь все контролируешь. – Я не просил твоего совета. Незнакомка раздраженно фыркнула. – А она? Он придет за ней, и он уже… – Закрой рот, или я вырву тебе язык, Тетис, – предупредил Гиперион. – Ты знаешь, я не шучу. Мое сердце замерло, и на несколько секунд воцарилась тишина. Я тяжело сглотнула и, услышав, как отворяются замки на двери, широко распахнула глаза. Мне некуда было деваться, да это и не имело значения, ведь дверь уже распахнулась. Ворвавшийся луч света осветил узкий туннель и стоявшего посреди него Гипериона. Лежавший рядом со мной парень внезапно зашевелился. Спрятав лицо в руках, он отодвинулся к стене, сгорбился и начал раскачиваться из стороны в сторону. – Хорошо, – сказал Гиперион, двигаясь в мою сторону. На нем были кожаные штаны. – Ты очнулась. Теперь можно приступать к настоящему веселью. Я вскинула руку. – Не подходи ко мне. Он остановился, и я услышала в его голосе смех. – А то что? Смысла отвечать не было. Сосредоточившись на своей глубинной силе, я попыталась отыскать эфир… и ничего не нашла. – Что за… – Я прижала руку к животу, к сердцу и ничего не почувствовала. Гиперион усмехнулся. – Ничего у тебя не получится. Видишь ли, солнце, ничто не является абсолютным. Всегда есть нейтрализующий фактор. Эти браслеты на твоих запястьях когда-то были надеты на нас. Подняв руки, я посмотрела на тонкие ободки. – Их выковали на Олимпе и покрыли кровью Зевса и Кроноса, – пояснил он. – Кровь Титана и так обладает мощью, а если смешать ее с кровью богов-олимпийцев? Именно это позволило нашим детям заточить нас. Эти браслеты ограничили наши силы, чтобы дети успели поместить нас в гробницы. Пока мы спали глубоким, беспробудным сном, их сняли. К счастью, нам удалось найти несколько. Я не могла дышать. – Знаешь, как боги поддерживают свою силу и бессмертие? – спросил он так небрежно, словно мы обсуждали генеральную уборку. – Нет, – с колотящимся сердцем прохрипела я. – Но насколько я понимаю, ты мне расскажешь? – Нет, солнце. Покажу. – Ура, – пробормотала я, поднимая на него взгляд. – Твоя бравада фальшива. Я чувствую запах страха. Твоего страха. Я содрогнулась. – Но это нормально. Притворяйся, что ты смелая. Разрывать тебя на части будет намного веселее, и на этот раз я так и поступлю. – Гиперион присел передо мной. – Но вернемся к более интересной части разговора. Чтобы жить за пределами Олимпа, нам, богам, нужно… питаться. Я дрожала, желудок свело. – Обычно это приятный процесс для обеих сторон. Но мы ведь можем сделать так, чтобы человек почувствовал, будто ему отдирают от костей кожу, и ты… – Титан протянул руку и взял меня за подбородок. Я задрожала, а он улыбнулся. – Ты и сама в курсе. Мое дыхание участилось, мне хотелось закричать во все горло. Парень-полубог начал хныкать. – А теперь пора перекусить. Глава 8 Сет – Вам нужно поесть, Кириос. Опустив бокал, я поднял брови и посмотрел, как янтарная жидкость плавает в хрустальном бокале. В какой-то момент я перестал пить прямо из графина или бутылки. Прогресс. Наступила ночь, на небе сверкали звезды, и пока Бэзил не заговорил, я был уверен, что на балконе находился один. Со мной были только звук разбивающихся о берег волн и мои мысли. Мысли лишь о Джози. Каждая секунда была поглощена ею. Как она себя чувствовала? Все еще скорбела о погибшем Солосе? Все ли с ней в порядке? Она зла? Ей больно? Я предполагал, что она злится на меня, и надеялся на это, потому что гнев лучше, чем боль – боль, которую я ей причинил. А когда я не думал об этом, я вспоминал, какая Джози на ощупь – ее нежную кожу, мягкие волосы и шикарные губы. Вспоминал ее искренний смех и хриплые стоны. Время от времени, когда в этом громадном доме-гробнице наступала тишина, я слышал, как она звала меня. Черт возьми, я сходил с ума. Поджав губы, я поднял бокал. По крайней мере, я сдерживался, чтобы снова не отправиться к ней, но мысли в голове были беспощадным поездом в один конец, с которого нельзя было сойти. С тех пор, как я прибыл сюда и в последний раз видел Джози спящей, прошло три дня, после чего я только и делал, что переносился с одной комнаты в другую. Хотя, если честно, это не единственное, в чем я отличился. Я основательно опустошил бар. Здешний алкоголь был изготовлен специально для нашего рода, и в нем было намешано то, о чем знали только боги. От одной порции этого пойла смертный, наверное, шлепнулся бы на задницу. А, может, даже умер. Я был почти уверен, что провел последние три дня в том, что большинство сочло бы пьяным угаром. – Кириос? Боги, этот мужик не отстанет. – Я уже поел, – сказал я и сделал глоток. По губам и горлу волной прошла обжигающая жидкость. Каждый вечер здесь накрывали такой стол, что за ним могла бы наесться целая армия. Утка. Говядина. Свинина. Курица. Сегодня вечером подавали пиццу разных видов в сочетании с жареной курицей и рыбой на гриле. – И сколько раз я говорил тебе не называть меня хозяином? – Да, Кириос, – ответил он на английском с сильным акцентом. Я закатил глаза и, сжав в пальцах бокал, посмотрел туда, где стоял темноволосый Бэзил. Одетый во все белое мужчина был, наверное, лет на десять старше меня. А еще он был полукровкой. Слугой. Однако я не видел у него на лбу рабского клейма. Когда я понял, что в этом доме прислуживают более дюжины полукровок, я велел им уходить. Освободил их от службы и прочей ерунды. Но никто из них не ушел. Я приказал валить и чистокровным. Та же история. По словам Бэзила, все они были рады служить своему Богу. Но я был Богоубийцей. По крайней мере, я продолжал об этом твердить самому себе. Мне было неловко смотреть, как полукровки и чистокровные кланяются всякий раз, когда видят меня. А еще меня смущал тот факт, что здешние мужчины и женщины, одевающиеся в одежду цвета янтаря, были жрецами и жрицами, черт их подери. И в них бурлил эфир. Не такой, как у полубогов или богов, но более мощный, чем у чистокровных и полукровок. То, что я был Богоубийцей и мог втащить Аполлону, наобум появляющемуся в комнатах, не означало, что я стал богом. Неважно, что сказал тот нимфа, когда заканчивал пророчество, произнесенное для Алекс сотни лет назад. Я не был богом. И понимал, что плыву по безумной реке отрицания. Но дьявол с ним. – Вы должны питаться, Кириос. Это присуще вашему виду, – снова растянул Бэзил. На его шее висел медальон. В центре была выгравирована буква «S», закрытая на конце. Руна непобедимости. Жрецы и жрицы носили тот же символ. В данный момент я не признавал то, что символизирует этот медальон. Я знал, чего добивается Бэзил со всей этой чушью с кормлением. Да, он говорил не о потреблении калорий. Все здесь чертовски странно. Я мог бы уйти. Даже думал об этом на второй день, когда вошел в большую спальню с видом на море, которую решил занять, и обнаружил, что меня ждет жрица. Она лежала на моей кровати полностью… голая. Мужчины всего мира, вероятно, погибли бы от стыда, когда я приказал ей скрыться с глаз долой. Черт возьми, Сет до встречи с Джози уже кричал бы «аллилуйя, детка», но теперь, когда я видел женщину, перед моими глазами была только Джози. Я хотел только ее. Надо выбросить Джози из головы, надо забыть ее, но я не мог заставить себя сделать это. Даже не развивал эту мысль. Я все чаще задумывался, чем все-таки было обосновано мое странное желание вернуться в этот дом. Чем-то, явно имеющим отношение к Юэну, слугам, жрецам и жрицам и долбаному медальону. Закрыв глаза, я откинул голову на спинку кресла и согнул ногу в колене. Зудящее жжение в области живота не давало мне покоя. Это жжение не усмирить никакой едой. Потребность притуплялась алкоголем. Не сильно, но хотя бы чуть-чуть. Бэзил щелкнул пальцами, снова привлекая мое внимание. Открыв глаза, я увидел выходящую на балкон женщину. Ее золотистое платье развевалось вокруг ног. Я застыл. Она была блондинкой и высокой, как… Я судорожно втянул воздух. Платье почти не скрывало изгибы ее тела. – Для Лидии будет честью служить вам, – тихо сказал Бэзил. Так тихо, что мне показалось, что я ничего не слышу. Чистокровная подошла ближе и опустилась передо мной на колени. Я вскинул брови. – Пожалуйста, – сказала она, глядя на меня голубыми глазами цвета моря у берегов. – Мы можем помочь вам. – Помочь мне? – тупо повторил я. Она кивнула. – Ты блондинка, – прохрипел я, задумавшись, почему все чертовы жрицы, которых я здесь видел, были блондинками. На лице женщины отразилось смущение, ее рука метнулась к длинным прядям. – Вам… вам не нравятся блондинки? Честно говоря, у меня не было предпочтений, ведь волосы Джози нельзя было назвать чисто светлыми или коричневыми. Они обладали странной смесью цветов, которую я никогда раньше не видел. И я не мог поверить, что сказал это вслух. Во мне вскипело раздражение. – С меня хватит, – я махнул рукой и предупреждающе посмотрел на Бэзила. – Этого не будет. Жрица замялась, а затем вопросительно посмотрела через плечо. Когда он кивнул, она поднялась и поспешила прочь с балкона. – Уходи, – грубо приказал я. Бэзил напряженно поклонился и, пройдя через арку, вошел в дом. Я снова остался один. Что, черт возьми, случилось с этим местом? Нет, со времен управления моей матери в этом доме стало лучше. Раньше тут были избиения и вечеринки, снова избиения и новые гости. Никаких жрецов или жриц. Или служащих, которые добровольно бы хотели остаться. Совершенно точно в конце двора, где царил аромат меда и тимьяна, не было храма с колоннами. Как-то странно, да? Для постройки этой штуки требовалось как минимум год или около того. Она явно появилась тут не за последние пару недель. Я увидел храм в первый день своего пребывания и заметил над входом вырезанную в песчанике руну непобедимости. Снаружи меня ждали две жрицы в янтарно-желтых платьях. Я не вошел туда. И не войду. Это место было по-настоящему странным. Ибо то, чего боялись боги, сбылось. – Черт, – пробормотал я, поднимая взгляд на звездное, ночное небо. – Ты там, Аполлон? Подслушиваешь? Ты слышал, что сказал тот нимфа? Ответа не было, но я все равно расхохотался. – Долой старое и привет всему новому, да? Это значит, что пришло твое время? Все так же без ответа. Не то чтобы я ожидал, что кто-нибудь из богов сейчас окажется в миле от меня. Я просидел на балконе какое-то время, сначала час, потом два и три. Прикончив остатки метаксы, местного спиртного, я поднял бокал и проследил, как рушится хрусталь, превращающийся в пыль под воздействием одной лишь моей мысли и слабенького толчка эфира. Что-то новенькое. Поднявшись, я слегка покачнулся вправо и наткнулся ногой на пустую бутылку пряного бренди. Вторая бутылка была пуста только наполовину. Я поднял ее с пола и сделал большой глоток. Кому нужны эти бокалы? Двинувшись к двери, я вдруг вспомнил, что ходьба для неудачников. Ухмыльнувшись, я решил, что хочу оказаться в комнате, которую выбрал для себя, и сразу почувствовал, как мое тело зашевелилось. Честно говоря, мне казалось, будто все клетки в нем распадаются, а затем собираются вместе. Чертовски странное ощущение. Секунду спустя я оказался в огромной спальне, которую моя мать когда-то оставляла для особых гостей. Я пока не входил в старые мамины апартаменты. Если бы я вошел сюда раньше, то, наверное, сжег бы все дотла. Я открыл глаза и выругался: – Да вы, блин, шутите. На богато украшенной скамье у подножия кровати, сложив руки на коленях, сидела еще одна жрица. Эта женщина была постарше, лет тридцати пяти или сорока, но все еще красивая. Ее волосы, зачесанные назад, спадали на спину. И да, мать вашу – она была блондинкой. Сжав бутылку покрепче, я поднес ее ко рту. – У тебя есть примерно пять секунд, чтобы покинуть эту комнату, или тебя вынесут отсюда по частям. Жрица медленно поднялась, приподняв ладони. – Пожалуйста, сначала выслушайте меня. Я глотнул огненной жидкости. – Четыре секунды. – Меня зовут Карина. – Три. На ее губах появилась легкая улыбка. – Я верховная жрица Храма Избранных. Может, Бэзил когда-то и упоминал, что у Храма такое название, но я, наверное, тут же проигнорировал эту часть информации. – Две секунды. – А вы, Избранный Сет, являетесь богом. Мои губы изогнулись в ухмылке, и я снова поднял бутылку. – Мне уже говорили это раз пятьсот. Она озадаченно нахмурилась. – Я не шучу, Кириос. Когда вы пробудились, сбылось пророчество, сделанное дельфийскими оракулами много-много лет назад. Теперь вы бог и больше не связаны прихотями или обязательствами смертных. Вы поднялись выше. Я посмотрел на нее прищуренным взглядом. В ней было что-то другое. Возможно, я был слегка пьян, но ее голос создавал какую-то вибрацию в воздухе, чего не могли сделать другие жрицы. – Вы проложите начало новому, – продолжала она, делая шаг вперед. – Но вы должны понять, что значит быть богом. – Неужели? – пробормотал я, проходя мимо нее. Допив остатки бренди, я поставил пустую бутылку на комод. – Вы можете пить и веселиться сколько угодно, – сказала она. – Можете заниматься любыми видами развлечений, которых жаждете, но вы должны питаться. Обернувшись, я поднял руки и прислонился спиной к комоду. – Что за хрень творится со всеми вами и этим питанием? Это место похоже на антиобщество анонимных алкоголиков. Она склонила голову набок. – Вы не понимаете. Разве Бэзил не говорил вам? Я резко выдохнул. – Он, возможно, говорил, а я, возможно, был пьян. Карина сделала маленький шаг ко мне, но почти сразу остановилась и напряглась. Должно быть, прочитала что-то в моем выражении лица. – Вы можете есть столько смертной пищи, сколько захотите, но сейчас она не придаст вам сил. Боги должны питаться эфиром. Вы должны. В моем голосе появилось раздражение: – Я не… – Вы бог, – сказала она, сверкая зелеными глазами. – А если вы умный бог, то перестанете обманывать самого себя. Я вскинул брови. – Ты только что сказала, что я тупой? – Я такого не говорила. – Она сложила ладони вместе. Проведя рукой по подбородку, я посмотрел на огромную кровать. – Ты должна уйти. – Я не могу. Я медленно повернул голову к ней. На моих руках и голой груди потрескивало беловато-янтарное свечение. В комнате стало светлее. – Тебе лучше меня не испытывать. Она подняла подбородок, ее ноздри затрепетали. Глупо с ее стороны, но смело. – Я понимаю. – Ничего ты не понимаешь, – тихо сказал я, делая шаг к ней. Мой желудок скрутила судорога. Меня звал ее эфир. Голова и так кружилась, но теперь мне казалось, что комната накренилась. – Вы запутались. Вы не ожидали ничего подобного, хотя мы наблюдали и ждали. Готовились. Все это было предсказано. Ждали? Вибрация силы нарастала, и пропасть внутри меня становилась еще шире. – Вам больно. – Она подняла руку и приложила к своей груди. – Здесь. Вы испытываете сильную боль в своем сердце. Я понимаю. Откуда она знает? Ах да, ожидание и наблюдение. Просто прелесть. – Но вы все равно должны питаться. Вибрация ненадолго утихла, и я выдавил: – Я не могу этого сделать. – В горле появился какой-то зуд и жжение. – Это сводит… Сводит… меня с ума. Выводит из-под контроля. – Вы больше не Аполлион. Вы больше не дитя полукровки и чистокровного. Вы бог, – сказала жрица, делая еще один шаг вперед. Чтобы встретиться со мной взглядом, ей пришлось запрокинуть голову. Она была маленького роста, как Алекс – ничего общего с высокой блондинкой с аппетитными изгибами тела. Я посмотрел на нее и не увидел Джози. Ее глаза встретились с моими. – Аполлион может питаться, может и не делать этого. Чистокровным запрещено питаться эфиром друг друга, потому что это опасно, и они могут пострадать. Последствия бывают разными, например, рождение демонов. Но боги… На Олимпе они окружены эфиром. Они им дышат. Вам же, богу, существующему за пределами Олимпа, необходимо питаться. Жрица положила руку мне на плечо, и я вздрогнул. – Вы должны это сделать, и тогда вы все поймете, – зашептала она. Ее голос отозвался эхом в моей голове, холод прожег спину, и… и жрица совсем не была похожа на Джози. – Вы должны питаться, – настаивала женщина, протягивая руку и обхватывая прохладными пальцами мое запястье. Она подняла мою ладонь и приложила к своей груди. – Прямо сейчас. Узел внутри меня разорвался. Я двинулся вперед, обхватил одной рукой ее затылок, а другой прикоснулся к ее груди. Каждая частичка моего тела очнулась, словно пустыня от капель дождя. Я это сделал. Впитал ее эфир. Глава 9 Джози Вдох. Выдох. Лежа на боку, я сосредоточилась на том, чтобы просто преодолеть ноющую боль. Жжение от потери эфира уменьшилось, но с каждым вздохом боль пронзала мои ребра, добираясь до затылка. Вдох. Выдох. Я понятия не имела, сколько прошло времени с тех пор, как Гиперион привел меня сюда. День? Больше? Меньше? До моих ушей доносилось протяжное урчание пустого желудка. Я хотела есть, но от одной мысли о еде мои внутренности скручивались в узел. Заставив себя открыть глаза, я обвела темную комнату усталым взглядом и увидела силуэты других пленников. Я была не одна. Сделав судорожный вдох, я уперлась ладонью в грязный пол и, поморщившись, приняла сидячее положение. Мне казалось, что ребра горят огнем. Я заскользила назад и прислонилась к стене. Двигаться было тяжело, у меня перехватывало дыхание. Все выглядело слегка размытым, глаза привыкали к слабому освещению. Я откашлялась и ощутила боль в горле. – Эй… Каждый раз, когда я была в сознании и оставалась одна, я звала других. Никто мне не отвечал. Честно говоря, я и не ожидала, что на этот раз будет иначе. Но я ошибалась. В тени что-то зашевелилось. Послышалось шуршание одежды об пол. Чья-то фигура медленно и осторожно приняла сидячее положение. – Кто… кто ты? Это был парень. Я чуть не вскрикнула от облегчения. Он жив и может разговаривать. Это было… хорошо. Прислонив голову к стене, я сглотнула. – Я… я Джози. А ты? Прошло несколько секунд. – Митчелл. Меня зовут Митчелл Казинс. Я мысленно повторила его имя. – Ты… – У него перехватило дыхание. – Ты знаешь, кто они и зачем держат тебя здесь? Положив руки на колени, я сосредоточилась на смутном силуэте Митчелла. – Титаны питаются нами. Он издал отрывистый сухой смешок. – Значит, я не сумасшедший, и то, что здесь происходит, реально. – Ага. Так и есть. Ты… полубог с подавленными силами, – сказала я и вздрогнула от резкой боли, пронзившей затылок. – Мы… искали вас, ребята. Мы знали, что вас двоих забрали… – Ты знала об этом до того, как тебя схватили? – удивленно спросил парень. – Я… я узнала, кто я такая, около года назад. – Я понятия не имела, сколько должна рассказать и что из моих слов прозвучит правдоподобно для парня, который находился в плену почти год. – Мой отец послал кое-кого для моей защиты, но Гиперион нашел меня. Мы отбились от него, но не смогли найти вас. Митчелл долгое время молчал, но затем, наконец-то, спросил: – Тебя… за тобой кто-нибудь… придет? Мою грудь пронзила резкая боль. – Да. – Они найдут нас? – Они… они попытаются, – сказала я, причиняя боль ему и девушке, которая еще ни разу не пошевелилась с тех пор, как я оказалась здесь. Я говорила правду. Алекс и Эйден попытаются найти меня. Как и Дикон с Люком. Узнай об этом Сет, он бы тоже попытался. Я верила в это. Всем сердцем. Но я понятия не имела, как им удастся нас отыскать. Я прищурилась, чтобы лучше видеть Митчелла в душной темноте, и спросила: – Кто это рядом с тобой? – Лорен, – проскрежетал он. – Мы с ней толком не общались. Взглянув на девушку, я едва различила ее силуэт. – А ты… знаешь, как долго здесь находишься? Он вздрогнул. – Не знаю. Какое… какое-то время. Она была здесь до меня, и они… – Они – что? – прошептала я. Митчелл ответил не сразу. – Большой тип… не тот, кто принес тебя… – Не Гиперион? – Лишь от одного его имени меня выворачивало наизнанку. – Да, не он. Другой. У него ирокез. Синие волосы, как мне показалось. – Митчелл сделал паузу и, похоже, собирался с силами, чтобы продолжить. – Он приходит к ней. Уже не так часто, но сначала он появлялся здесь… каждый раз, когда я был в сознании, и он… Часть меня не хотела этого слышать, но я не вмешивалась. – Он вытаскивал ее из камеры, и я… они отходили не очень далеко. Она кричала, и я уверен, что отбивалась… или хотя бы пыталась. Я слышал, что он делал с ней. – Голос Митчелла дрогнул, и у меня перехватило дыхание. – Он… он причинял ей боль. Делал с ней всякое. Я слышал это. О боги. Ужас лишил меня способности говорить, сердце едва не выпрыгивало из груди. Все те ужасные вещи, о которых мне говорил Гиперион, неоднократно совершались с плененной девушкой. – Я пытался… пытался остановить его, когда он приходил к ней. Ты должна мне поверить. Я старался. Я, правда… – Я верю тебе. – Чувствуя, как к глазам подступают жгучие слезы, я вновь попыталась разглядеть девушку, лежащую в тени возле стены. – Я тебе верю. Когда Митчелл заговорил снова, его голос звучал более хрипло, чем раньше: – Сейчас он… просто питается ею. Он делает это прямо здесь, и я… я не могу ему помешать. Я подняла правую ногу, согнув ее в колене. Я не могла даже представить, через что прошли эти несчастные. – Кто приходит к тебе? – Женщина… я… я даже не могу… произнести ее имя. Возможно, Митчелл говорил о той женщине, что спорила с Гиперионом. Я вспомнила, как парень отползал от них. – Ты можешь сделать для меня кое-что? – внезапно спросил он. Я понятия не имела, какой от меня сейчас прок. – Можешь посмотреть, жива ли она? Она не шевелилась с тех пор, как тебя привели… и они не приходили к ней. Я не могу… у меня нет сил… двигаться. Ощутив, как желудок проваливается куда-то вниз, я перевела взгляд на другую темную фигуру. Попыталась что-то сказать, но голос пропал. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прохрипеть «да», а затем я оттолкнулась от стены. Ползти к тому месту, где лежала девушка, было проще. Чтобы встать и идти, требовалось слишком много усилий и напряжения в ребрах, поэтому я неспешно подползала к ней. Испачкав ладони в пыли, я добралась до ее неподвижных ног и ощутила подкативший к горлу ужас. Затем медленно приблизилась к ее талии. Девушка лежала лицом к стене. Дрожащей рукой, я убрала с ее лица длинные, растрепанные волосы. В помещении было слишком темно, чтобы я смогла разглядеть черты ее лица за слоем грязи. «Только бы ты не умерла. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста». Чувствуя, как дрожит рука, я приложила пальцы к ее шее и ахнула. Кожа была холодной. Я перемещала пальцы, пытаясь нащупать пульс. Тщетно. Я отстранилась и ощутила ком в горле. – Она… Я осторожно перевернула девушку на спину. Ее тело окоченело, одна рука, казалось, прилипла к полу. Волосы упали набок, и я увидела, что ее глаза открыты, неподвижны и пусты. Она была… Я отползла назад, увеличивая дистанцию между собой и телом этой бедной девушки. Мой мозг не мог обработать последствия того, что это значило – значило для нас и для всего мира. – Джози? – прошептал Митчелл. Игнорируя боль в ребрах и в мыслях, я двигалась, пока не уперлась спиной в стену. – Она… Мне жаль. Она… мертва. – О боже. Я не отводила ошеломленного взгляда от тела девушки. – Это какой-то дурной сон, – крикнул он. – Бог ты мой. Боже. Что… Меня охватил новый приступ паники, и на этот раз она не прекращалась. Приподняв колени, я обхватила их руками. Она мертва. Эта девушка, этот полубог с подавленными силами, умерла и лежала прямо перед нами. – Она мертва, – выдохнул Митчелл. – Она умерла! И мы будем следующими. Глава 10 Сет Вернувшись на балкон, я созерцал восход солнца и видел, как океан приобретает синие, сиреневые и розовые оттенки. Прошлой ночью я спал как младенец. Сон не приходил ко мне так легко с тех пор, как я бросил Джози. Мне не давали покоя всепоглощающие мысли и постоянная борьба с желанием вернуться. Содержание алкоголя в крови, которое поддерживалось во мне в течение нескольких дней, вероятно, тоже не позволяло провести спокойную ночь, но после того, как я… впитал эфир Карины и она удалилась, я вырубился как мальчишка, измотанный после игры в выбивного. На этот раз ощущения при впитывании были совершенно другими. Раньше я как будто был повсюду. Возбужденный до предела. Ощущал мощнейший прилив энергии, точно под дурманом. Но не в этот раз. Да, я чувствовал силу явственнее, чем до впитывания эфира, но меня как подменили. Проснувшись за несколько минут до рассвета, я был заряжен энергией и одновременно спокоен. Никогда раньше я такого не ощущал. Но если верить в то, что говорили все, я стал по-настоящему другим. Положив руки на каменные перила, я смотрел на океан и ощущал, как во мне разрастается чувство вины. В питании эфиром не было ничего сексуального, но нельзя было отрицать тот уровень интимности, который для этого требовался. Очевидно, что для этого процесса необходима физическая близость. Я должен прикасаться к другому человеку. Я закрыл глаза и вспомнил, как забрал у Джози то, что мне не принадлежало. Как держал руку чуть ниже ее груди. Я сделал это на кладбище в Ковенанте. И сделал то же самое с Кариной, только без оргазма, поцелуев и прочих приятностей жизни. Я ушел от Джози и никогда к ней больше не вернусь, но я скорее подожгу свои яйца, чем вступлю в близость с другой женщиной. Возможно, однажды это изменится. Впрочем, вряд ли. И точно так же я сомневался, что когда-нибудь смирюсь с тем, что Джози будет с кем-то другим, даже если этот кто-то будет ее заслуживать. Каждый раз, когда я задумывался о будущем Джози, во мне закипал гнев. Я бы убил того сукиного сына, который прикоснулся бы к ней, и да, это неправильно. Концепция «я не могу быть с тобой, но ты не можешь быть с кем-то другим» – это еще один признак того, что я веду себя как безумный преследователь, однако я не мог изменить свои чувства. Шумно выдохнув, я выпрямился и уже собирался вернуться в дом, как вдруг дверь открылась, и на балкон вышла Карина. – Доброе утро, Кириос. – Она остановилась и свела ладони вместе. – Вы выглядите хорошо отдохнувшим. – Так и есть, – сказал я, упираясь бедром в перила. – Но у меня такое чувство, что ты именно этого ожидала. Она опустила подбородок. Ее темные глаза блестели в тусклом утреннем свете. – Да. – Она заскользила вперед, и мне показалось, что ее ноги вообще не касаются пола. – Чувствую, у вас есть вопросы, и я обнаружила, что знание легче принять, когда солнце только начинает свое путешествие. Я изогнул бровь: а она ведь права, у меня были вопросы, их было много, и, хоть часть меня все еще желала отмахнуться от проблем, нечто новое и сильное в глубине моей души отказывалось оставаться безразличным. Я хотел узнать, кем я стал. – У меня действительно есть вопросы, – наконец ответил я, скрестив руки на груди. В ее улыбке промелькнуло странное облегчение. – Спрашивайте. – Кто ты такая? Улыбка исчезла. – Что вы имеете в виду? – Ты чистокровная, которая стала жрицей. Я понимаю это, но ты необычная чистокровная. Твой эфир сильнее. Почти такой же я чувствовал в Аполлионе, – объяснил я, легко вспоминая, каково было находиться рядом с Алекс до и после ее пробуждения. – Но я не знал, что жрицы до сих пор служат богам, и понятия не имею, почему у тебя эфир сильнее, чем у обычного чистокровного. – Мы живем здесь и служим богам с незапамятных времен. То, что они ушли на Олимп, не означает, что мы прекратим нашу службу. Просто теперь мы стали служить… спокойнее. – То есть, вы больше не приносите в жертву смертных девственниц? Уголок ее рта чуть дернулся. – Верно, но те, кто служат богам, выбираются при рождении. Боги, которым мы служим, отмечают нас своими символами, и, поскольку нас избирают, мы более чисты. Мы более религиозны, и именно поэтому в нашей крови больше эфира. Так было с самого начала и будет до самого конца. Я не упустил тот факт, что она даже не отрицала всю эту ситуацию с девственными жертвами. Мне, наверное, стоит в ближайшем времени осмотреть храм и убедиться, что их там не прячут. Еще одно дельце в моем списке. – А от какого именно бога тебе достался символ? – спросил я. Карина склонила голову, и меня весьма впечатлило, что тяжесть искусно завитых волос никак не мешала ей двигаться. – Вы уже знаете ответ на этот вопрос. Может, я и знал, но ждал, что скажет она. Она подняла руку и, обвив пальцами складки платья, слегка отогнула одну из них. На какой-то миг мне показалось, что жрица сейчас обнажит свою грудь, после чего этот разговор закончился бы очень быстро, но она, хвала никчемным богам, этого не сделала. Она обнажила только верхнюю часть правой груди, где виднелось розовое родимое пятно в форме руны непобедимости, такой же, как над храмом. На моей скуле забилась жилка. – Это знак Бога Жизни и Смерти. Того, кто абсолютен, – объяснила она, разглаживая рукав своего платья. – Избранного Бога. – Что-то много имен для одного бога, – сухо сказал я. По какой-то причине в голове всплыло странное воспоминание. Тогда Алекс затащили в Совет под фальшивым предлогом, касающимся нападений демонов, в которых была замешана ее мать. Аргументация велась хитро, и министр Телли, который являлся частью секретной группы придурков, до дрожи желавших уничтожить Аполлиона, из кожи вон лез в попытке загнать Алекс в рабство. Во время допроса он назвал ее так, что волоски на моем затылке поневоле встали дыбом. Он назвал ее Предвестником Смерти. Только Алекс никогда была причиной беспокойства. Ею оказался я. – Мы ждали Бога Жизни и Смерти очень долго, – сказала Карина, в очередной раз сведя ладони вместе. – Пророчество об Избранном было записано в пустоте много веков назад, и в течение сотен лет те, кто рождался, чтобы служить Избранному, с нетерпением ждали своего часа. Двадцать два года назад этот бог наконец-то родился. Пророчество, в конце концов, воплотилось в жизнь, и мы ответили на призыв прибыть на Андрос. Вы – Избранный, Бог Жизни и Смерти. Я смотрел на нее и довольно долго молчал, но потом все-таки отрезал: – Звучит невероятно. И кажется невероятным. – Несколько десятков лет назад слова о двух Аполлионах, рожденных в одном поколении, звучали бы так же невероятно, верно? Она была права, но… – Это не имеет смысла. Слова «почему я» остались невысказанными, но в них не было надобности. Почему именно меня вознесли до уровня настоящего бога, когда для этого существовали гораздо более подходящие личности? Не может этого быть. Даже имея контроль только над акашей, я мог действовать на поражение чисто ради забавы. – Ответы на вопросы очень часто хранятся глубоко внутри вас. Вся мудрость ныне ушедших Аполлионов теперь внутри вас. Именно это знание позволило вам пробудиться и стать Богоубийцей. – Я понимаю, но не я был первым Богоубийцей. – Ею была Александрия, и она прошла свой путь, который никогда не являлся вашей судьбой. – Карина развернулась и положила маленькие руки на перила. – Александрия должна была уничтожить бога, который стремился втянуть мир в войну, и только. А так как ее создатель, Аполлон, все еще существовал, он помешал ей стать настоящей Богоубийцей. Сейчас Александрия – именно та, кем она всегда должны была стать, она полубог. – А чем был я? Инструментом реализации всего этого? – спросил я, чувствуя, как вскипает знакомый гнев. – Значит, мне было суждено сделать все то, что я сделал? – Да. Вы должны были сделать все то, что сделали. Мое неверие никуда не делось. – Нет, не может быть. Я не могу в это поверить. Я совершал ужасные поступки, и если вы действительно меня знаете, вы о них наслышаны. – Именно так. Держа руки опущенными, я шагнул к ней. – То есть, ты утверждаешь, что все это дерьмо было изначально предопределено, и я стал тем, кем стал в… благодарность? Это что ли награда? – Я бы не назвала это «наградой», – ответила она, не отводя взгляда от океана. – Но ваш путь действительно был предопределен. Арес должен был создать вас и использовать для пробуждения истинного Аполлиона – Александрии. Вам и вашим друзьям было суждено освободить Титана Перса, который потом освободил своих братьев. Все, что произошло с тех пор, было предначертано судьбой. Даже смерть… – Остановись, – предупредил я. – Я не хочу слышать, что чья-то смерть… что она произошла из-за моей судьбы. – Их судьбы – лишь малая часть вашей. То, что с ними случилось, не означает, что ваша судьба тому причиной, – сказала Карина, опустив подбородок. – Но все случившееся привело к тому, для чего вы всегда были предназначены. – К статусу бога? – насмешливо спросил я. – Александрия должна была стать Аполлионом, а вы… вы должны были стать чем-то большим. – Она взглянула на меня. – Возможно, это трудно принять, но придется. – Черт возьми, ты говоришь как Йода, – пробормотал я. – Что, простите? – Ничего, – вздохнул я и перевел тему: – Такие случаи уже бывали? Со случайно созданным богом? Она похлопала по перилам. – Олимпийцы были рождены Титанами. Богоубийца был создан богами как абсолютная мера против любого высшего существа. Александрия пробудилась для того, чтобы положить конец правлению Ареса, прежде чем оно началось. Вы же пробудились для того, чтобы положить начало новой эре. – Новая эра? – хрипло рассмеялся я. – Что это, мать вашу, значит? Она склонилась своим стройным телом ко мне. – Что все, о чем нам известно, вот-вот закончится, и начнется новая эра. – Ну, кроме того, что это похоже на парад в мою честь, которого я никак не могу дождаться, твои слова мне толком ничего не говорят. Карина слабо улыбнулась. – Сейчас это не важно. Джози – часть вашего… – Нет, – перебил я. – Она больше не является частью всего, что связано со мной. – Почему? – подняла брови она. – Вы боитесь того, в кого превращаетесь, когда она рядом с вами? Боитесь причинить ей боль? Вы ничего не поняли? Питание – это… – Я не хочу говорить о ней с тобой. Предупреждаю лишь один раз, Карина, – сказал я, сжимая руки в кулаки. – То, что я буду делать теперь, никак ее не касается. – Значит, ваше желание отомстить Титанам вызвано какой-то другой потребностью? Я прищурился. – Следи за языком. Она пожала плечами и снова повернулась к океану. – Вы первый, – сказала она через мгновение. – Вы – единственный вознесенный бог, который получил все божественные способности. Знаете, почему боги так боятся Богоубийцу? Не только из-за того, что вы можете их убить, но и потому, что вы абсолютны. Других таких всего трое: Зевс, Гера и Кронос. Они боялись вас, потому что знали: вы можете стать таким, как они. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=43493672&lfrom=196351992) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Эвоки – вымышленная раса существ из фантастической саги «Звездные войны». 2 Повторный сейсмический толчок, меньшей интенсивности по сравнению с главным сейсмическим ударом. 3 Предварительная фаза землетрясения.