Bertrice Small
THE KADIN
Печатается с разрешения автора и ее литературных агентов, Ethan Ellenberg Literary Agency (США) и Агентства Александра Корженевского (Россия).
© Bertrice Small, 2013
© Перевод. В.Ю. Смирнов, 2012
© Издание на русском языке AST Publishers, 2014
Апрель 1484 года
Темный силуэт замка Гленкирк четко выделялся на фоне серого неба. Подъемный мост был опущен. Вдоль стен ходили бдительные часовые. Мир в любую минуту мог нарушиться, и вчерашний друг легко мог превратиться во врага.
Из внутреннего двора замка раздался топот лошадиных копыт, и в воротах показалась крупная лошадь темной масти. Всадник проскакал по опущенному мосту и, пустив коня галопом, выехал на дорогу. Полы его плаща развевались на ветру.
За спиной хозяин Гленкирка Патрик Лесли оставил стенающих женщин, новорожденного сына и мертвую жену Агнес.
Быстро удаляясь от замка, он хмуро смотрел перед собой, невольно вспоминая события последних месяцев.
Патрик с нетерпением ждал родов жены, надеясь на появление на свет наследника. Роды прошли легко, да и во время беременности Агнес удавалось сохранять бодрое расположение духа, хотя в самом начале по утрам ее тошнило. Патрику Лесли было двадцать четыре года. В десять лет он остался круглым сиротой и воспитывался старым дядей и вояками, жившими в Гленкирке. Он поздно женился и в отличие от большинства своих ровесников еще не обзавелся наследником. Но однажды взор его привлекла миниатюрная светловолосая дочь Каммингса. Он тут же женился на ней, выказав, по признанию некоторых, «почти неприличную торопливость».
И вот день, которого они с женой так ждали, наконец настал. Патрик нетерпеливо расхаживал за дверями спальни Агнес. Кузен Иан составлял ему компанию. Через некоторое время за стеной раздался громкий крик младенца, а еще спустя минуту дверь открылась и на пороге возникла служанка. На руках у нее было что-то завернутое в одеяло.
– Ваш сын, милорд. Леди Агнес хочет знать, как вы его назовете.
Лицо Патрика расплылось в широкой улыбке, и он, подойдя, заглянул в крохотное сморщенное личико:
– Адам. Передай ей, что я назвал его Адамом, потому что он у меня первый!
Служанка присела в реверансе и скрылась за дверью. Иан Лесли тем временем, наклонив голову, хитро взглянул на кузена:
– Первый, говоришь? А как же малышка Джанет?
– Адам – мой первый сын и законный наследник, олух!
Патрик шутливо замахнулся на кузена. Тот, хохоча, увернулся от удара:
– Советую тебе не откладывая послать гонца в семью Агнес. Если не хочешь, чтобы сюда приехала сама леди Каммингс и села тебе на шею. Потом ведь от нее не отвяжешься.
Патрик согласно кивнул. Они уже повернулись, чтобы уйти, как вдруг дверь спальни распахнулась и на пороге опять появилась служанка:
– Леди Агнес… леди Агнес…
Патрик схватил ее за плечи и встряхнул:
– Что?! Что такое?!
– Кровь… – дрожащим голосом пролепетала та. – Столько крови! О Святая Богородица, сжалься над ней!
Она зарыдала и, вырвавшись от Патрика, убежала из комнаты.
Патрик Лесли в два шага оказался у двери в спальню и распахнул ее. Перед ним тут же возникла повитуха:
– Отходит, милорд. Я не могу ничего сделать.
– Что?! – пробормотал он потрясенно. – Черт возьми, что происходит?!
– У вашей супруги открылось кровотечение, остановить которое нет возможности, милорд. Поторопитесь, ей теперь немного осталось… – расстроенно проговорила повитуха. Она симпатизировала лорду Гленкирку и считала его красавицу жену смелой женщиной.
Отстранив ее, Патрик приблизился к постели жены. Агнес Лесли лежала спокойно, будто спала. Светлые волосы разметались по подушке, страшная бледность разлилась по лицу, глаза были закрыты, трепетные веки просвечивали, и Патрик видел сквозь кожу тонкие темные вены. Он наклонился и поцеловал жену в лоб:
– Вы подарили мне замечательного сына, мадам.
Ее серые глаза открылись, а губы тронула слабая улыбка.
– Попроси Мэри Маккей приехать. Ребенку нужна внимательная нянька, а Мэри еще не старая.
– Ты сама ее об этом попросишь, любимая.
– Патрик, я умираю.
Он с глухим стоном отвернулся. Агнес подняла руку и ласково коснулась кончиками пальцев щеки мужа.
– Мой бедный Патрик… – прошептала она. – Ты никогда не умел смотреть в лицо невзгодам.
Патрик вновь обернулся к ней.
– Любимая, – с мольбой в голосе проговорил он, – не говори так! Ты поправишься… Ты должна!
– Патрик, – с волнением произнесла жена, – пообещай мне одну вещь, хорошо?
Он недоуменно посмотрел на нее.
– Когда я сказала тебе о своей беременности, то просила, чтобы, после того как ребенок родится, ты вернул в Гленкирк Джанет. Ты обещал признать ее и воспитывать вместе с нашим сыном. Ведь она твоя дочь, она Лесли…
– Как же я буду без тебя? – простонал Патрик.
– Поклянись, Патрик, что сделаешь это! Именем Святой Девы!
– Не могу.
– Патрик! – Голос ее стал слабеть. – Это мое предсмертное желание, моя последняя воля. Клянись.
– Клянусь! Клянусь именем Святой Девы, что верну в Гленкирк свою дочь Джанет, признаю ее и воспитаю вместе со своим сыном Адамом.
– Благодарю тебя, Патрик. Да хранит тебя Господь… – проговорила Агнес Лесли.
Спустя минуту она была мертва.
Лошадь по привычке замедлила ход, повернув с большой дороги на обсаженную деревьями тропинку, в конце которой стоял аккуратный, крытый соломой домик. На стук копыт из-за двери выглянула маленькая румяная женщина:
– Патрик, ты не предупреждал о своем приезде. Как Агнес?
– Агнес умерла, – с горечью ответил лорд Гленкирк, выходя из состояния мрачной задумчивости.
– А младенец?
– Мальчик. Крепкий, здоровый малыш. – Патрик спешился и последовал за женщиной в дом.
– Если не хочешь держать это в себе, не держи.
– Я ничего не понимаю, Мэри! Все шло хорошо, а потом вдруг повитуха сказала, что у нее началось кровотечение и они не могут его остановить. Смерть наступила так быстро, так быстро…
– Бедный мой мальчик, я всем сердцем сочувствую тебе.
– Перед смертью Агнес выразила два желания. Во-первых, она хотела, чтобы ты вернулась в Гленкирк и стала нянькой младенца. Ты вернешься, Мэри?
– Конечно. Я была твоей нянькой, буду нянькой и твоему сыну. А второе желание?
– Чтобы я признал Джанет и воспитал в Гленкирке вместе с сыном. Агнес впервые попросила меня об этом еще в тот день, когда сказала, что беременна. Такова была ее последняя воля, и я поклялся именем Святой Девы Марии исполнить ее.
– Да хранит ее Господь и упокоит ее светлую душу, – прошептала Мэри Маккей. – Другая на ее месте невзлюбила бы мою внучку, хотя она родилась еще до того, как ты женился. Агнес Каммингс была доброй женщиной.
Он кивнул.
– Но как все обернется для Джанет, если ты вновь женишься, Патрик?
– Из-за меня умерли в родах две женщины, Мэри. Сначала – твоя шестнадцатилетняя дочь, а теперь Агнес, которой только исполнилось семнадцать. Я больше никогда не женюсь.
– Это просто дурное совпадение, милорд. Слепой случай. Время не повернешь вспять, но это еще не значит, что надо ставить крест на своей жизни. В следующий раз все будет хорошо. Как ты назвал ребенка?
– Адамом.
– Хорошее имя.
С минуту они молчали, сидя перед камином. Потом он спросил:
– А где Джанет? Я хочу забрать ее с собой сегодня же.
– В сарае. Ходит за новорожденными ягнятами. – Мэри подошла к двери и крикнула: – Джанет, беги сюда скорее! Папа приехал!
Через минуту на пороге показалась очаровательная малышка четырех лет с растрепанными золотисто-рыжими волосами.
– Я не знала, что ты приедешь, пап! Что ты мне привез?
– Воистину она твоя дочь, Патрик Лесли, – вздохнула Мэри.
– Дюжину поцелуев и целый ворох крепких объятий, жадина! – со смехом ответил он, подхватив ее на руки. Девочка засмеялась и поудобнее устроилась у отца на коленях. – Джанет, ты хочешь сегодня поехать со мной в Гленкирк?
– Чтобы жить там?
– Да.
– Долго?
– Сколько захочешь, малышка.
– А бабушка поедет с нами?
– Да, Джанет. Бабушка будет няней у твоего новорожденного брата Адама.
– А можно я буду называть леди Агнес мамой?
Мэри Маккей побледнела.
– Леди Агнес умерла, Джанет, – проговорил Патрик Лесли. – Она отправилась в рай, как и твоя мама.
Джанет вздохнула:
– Значит, у тебя остались только бабушка, Адам и я?
– Да, Джанет.
Девочка завозилась у отца на коленях и на минуту задумалась. Потом подняла на него свои зеленые глазенки, и Патрик даже вздрогнул: это был взгляд взрослого человека.
– Тогда я поеду с тобой в Гленкирк, папа.
Патрик обернулся к Мэри Маккей:
– Принеси ее плащ. А завтра я пришлю за тобой и твоими вещами телегу.
Мэри закутала девочку в шерстяной плащ, и они вышли на крыльцо. Патрик к тому времени уже вскочил в седло и ждал. Передавая ему ребенка, добрая женщина сказала:
– Не казни себя, Патрик. Теперь ты должен думать о своих детях.
– Я знаю, Мэри, ты права.
Развернув коня, он поскакал обратно в сторону замка Гленкирк навстречу быстро сгущающимся сумеркам. Его маленькая дочь удобно устроилась перед ним в седле.