«Семь дней творения» Марк Леви

Семь дней творения
Марк Леви


Чтобы положить конец бесконечной войне Добра и Зла, Бог и Дьявол посылают на Землю двух своих лучших агентов. У них всего семь дней, чтобы одолеть врага. Семь дней, чтобы доказать противнику, что на Земле ему больше нет места. Об одном Господь и Люцифер не подумали: София и Лукас встретятся, и тогда мир перевернется…





Марк Леви

Семь дней творения


Случай – это обличье, которое принимает Бог, чтобы остаться инкогнито.

    Жан Кокто

Посвящается Манин и Луи



В начале сотворил Бог небо и землю.

И был вечер, и было утро:




День первый


Лежа на кровати, Лукас посмотрел на отчаянно мигающий диод пейджера. Он закрыл книгу и положил ее рядом. Книга доставила ему удовольствие. В третий раз за двое суток он перечитывал эту историю. Как ни напрягал он свою дьявольски цепкую память, никак не мог припомнить другого случая, когда чтение доставило бы ему такое удовольствие.



Он ласково провел пальцем по обложке. Этот Хилтон скоро станет его любимым писателем! Лукас снова взял книгу, радуясь, что неведомый постоялец забыл ее в ящике ночного столика в номере отеля, и уверенным жестом бросил ее в распахнутый чемодан, стоявший в дальнем углу. Взглянул на настольные часы, потянулся и встал с кровати. «Встань и иди!» – воскликнул он весело. Смотрясь в зеркало шкафа, затянул узел галстука, поправил черный пиджак, взял со столика рядом с телевизором черные очки и положил их в нагрудный карман. Пейджер, висевший на ремне, безостановочно вибрировал. Он захлопнул ногой дверцу шкафа, подошел к окну, отодвинул тяжелую серую штору и выглянул во внутренний двор. Ветра не было, и смог повис над Нижним Манхэттеном, простираясь до самого TriBeCa[1 - Район на юге Манхэттена.]. День выдался знойный. Лукас обожал солнце, хотя кто, как не он, знал всю тяжесть причиняемого им вреда? Не множит ли оно на иссушенной земле микробы и бактерии, не косит ли все живое беспощадней самой смерти, отделяя слабых от сильных? «И стал свет!» – промурлыкал он, потом взял телефонную трубку и попросил портье приготовить ему счет: пришла пора прощаться с Нью-Йорком.

Выйдя из номера, пошел по коридору, открыл дверь, выходившую на запасную лестницу.